-Видела записку на холодильнике? Все мы ранние пташки сегодня! -хмыкнула Рита.
Я кивнула и надев куртку и закинув рюкзак на плечо, последовала за Ритой из дома. Пробежав семь этажей чуть ли не на перегонки, толкнули дверь на улицу. Открыв дверь, вышли из подъезда. На улице дул пронизывающий, холодный, свирепый ветер. Он пробирал до костей, даже теплая куртка не спасала. С темно-серого, грузного и тяжелого неба моросил мелкий, колючий и противный дождик. Ветер гнал ковер опавших листьев по земле. Деревья же гнулись и качались под сильным натиском стихии. Слава Богу, тротуары были сухими, и особой грязи и больших луж я не наблюдала, но несмотря на это решила, что одеваться с завтрашнего дня буду теплее и практичнее, а туфли буду носить дома и в школе.
Хотя, для середины октября это обычная погода, но мне все равно было неуютно. Я больше люблю раннюю весну, когда природа только-только начинает оживать, или по-настоящему морозную и холодную зиму. Но такая погода у нас в городе крайне редкое явление. В нашем мрачно-тусклом и дождливом городе зима чем-то очень напоминает грязную холодную жуткую осень. Передернула резко плечами от холода.
На улице в такой ранний час было очень мало прохожих, а чувства и эмоции у этих людей были однотипные - раздражение, сонливость, злость, упрямство. По дороге к остановке я привыкла к чужим эмоциям и почти перестала их замечать. Примерно полчаса мы сидели на остановке. Вскоре подъехал школьный автобус. В нем, как обычно, тепло и шумно. В автобусе бурлила и кипела река смешанных эмоций. При этом они мелькали вспышками, и нельзя было в такой буре сосредоточиться на эмоциях отдельно взятой личности. Поэтому сняв рюкзак и сев в кресло, я поставила его себе на колени и прикрыла глаза.
Раньше, в детстве, я чуть ли не теряла сознание от такого потока разных чувств. Марго тогда приходилось почти постоянно быть со мной рядом, помогать, оберегать от насмешек и перешёптываний за спиной. Но за восемь лет я научилась отстраняться от чужих эмоций и чувств или, вообще, закрываться от них толстой, прозрачной стеной. Держать такой щит я могла более девяти часов, не напрягаясь и не замечая. Вот и сейчас сосредоточилась, и отключилась от всех внутренних раздражителей и внешних посторонних звуков.
Я стала медленно и неспешно, шаг за шагом, строить ментальный блок. Прошло меньше минуты, и в голове больше не было пчелиного гула. Только мои мысли и чувства, так как должно быть у обычного человека в этом непростом и огромном мире. Мгновенно ставить сплошной блок я ещё не научилась, поэтому считала, что минута — чересчур много, чтобы закрыть сознание стеклянно-чистой непробиваемой стеной. Но я старалась улучшать навык и страстно верила, что когда-нибудь в будущем всё получится. От этой мысли на душе и на сердце вновь потеплело.
Открыла глаза и, повернув голову к сестре, ободряюще улыбнулась ей. Рита смотрела расстроенно и, одновременно, обеспокоенно, а губы Марго не тронула ответная улыбка, как это бывало обычно. Свободной рукой сжала её свободную и расслабленную ладонь. Сжала крепко, таким образом спрашивая, что случилось, а Маргарита тяжело вздохнула и, чуть подумав, склонилась ко мне поближе. Я тоже повернула голову к близняшке, хотя в автобусе стоял такой шум, что даже если бы мы кричали, никто бы не обратил на это особого внимания. Но осторожность – есть осторожность! Нам было не нужно, чтобы по школе поползли слухи, что обе сестры Лугачевы не от мира сего. Поэтому, мы никогда не расслаблялись в людных местах. Мы могли отдохнуть только дома, да и то, только в нашей спальне и когда в соседней комнате никого не было.
Мама сильно расстраивалась, даже когда слышала о наших с сестрой необычных снах. А что бы было, если бы она узнала о наших «странных» способностях? Что бы было, если бы наша любимая мама поняла, что это не просто детские игры? Точно - ничего хорошего. Ведь магия и сверхспособности в нашем мире считаются легендой, мифом, сказкой, выдумкой, фокусом. В общем, чем угодно. И, из-за этого, больше всего мы с близняшкой боимся того, что самые близкие будут нас бояться и считать опасными. Я снова глубоко ушла в невеселые размышления. Происходило это в последнее время довольно часто. Поэтому, когда Марго всё-таки зашептала мне на ухо, я от неожиданности вздрогнула, но быстро сосредоточилась на словах сестры и правильно сделала, потому что то, что она говорила, было важно и касалось лично меня и моих путешествий во снах.