Слабые пальцы дрожали, выводя на регистрационной карточке корявую подпись.
— Сколько вы будете жить у нас, мистер Силбер?
— Трудно сказать. — Клиент снова закашлялся. — Сутки, не меньше. А возможно, и несколько дней.
— Хорошо, сэр. В каком номере вы хотели бы поселиться?
— Чтобы был просторный. И много воздуха. — Он посмотрел на служащего и добавил: — Цена меня не беспокоит.
— Хорошо, мистер Силбер.
Когда служащий прикрыл за собой дверь номера, Силбер подошел к окну. Вдохнул воздуха — сколько смог. Не слишком глубоко. Легкие огнем горели, и он чуть не задохнулся от кашля. Пришлось расплачиваться за это кровью. «Я должен протянуть, сколько требуется, — подумал он. — Никак нельзя сейчас расклеиться. Прежде следует закончить дело. Это единственное, чем я могу помочь Элис и детям». Он заставил себя отойти от окна, открыл чемодан, занес в ванную комнату туалетные принадлежности. Налил стакан воды, вынул из пластмассовой бутылочки две красные таблетки. Через силу проглотил. Таблетки, которые прошли в желудок с водой, жгли внутренности. Силбер оперся на раковину, проклиная свою слабость. С трудом переставляя ноги, он подошел к кровати и вытянулся на ней, закрыв глаза. Немного полежав, снял телефонную трубку. Посмотрел на часы: около трех.
— Пожалуйста, разбудите меня ровно в четыре, — сказал он телефонистке. — Звоните, пока не проснусь. Возможно, я крепко буду спать. Благодарю.
Положил трубку на аппарат. И почти сразу заснул.
Он неторопливо побрился, ощущая удовольствие от мягкого прикосновения бритвы. Короткий сон освежил его, в голове немного просветлело. Слишком быстро устает он в последнее время. Полицейское управление в десяти-пятнадцати минутах езды отсюда. Хотелось пройтись пешком, но он знал, что ему не хватит сил взобраться наверх. Он смыл с лица остатки пены, втер в кожу лосьон и возвратился в комнату. Одевшись, он убедился, что конверт на месте, во внутреннем кармане пиджака, и вышел из номера. В такси он сел сзади и велел ехать к полицейскому управлению. «Ну и чудеса, — думал он. — Я никакого представления не имею, что в этом конверте, и меня оно и не интересует. Я знаю только то, что у Элис теперь хватит денег, чтоб прожить с детьми за рубежом. Чтоб жить достойно, не голодать. Интересно, выйдет ли она снова замуж». Он сам удивился, почувствовав, как сильно хочет, чтоб она вышла замуж. Близость смерти заставляла высоко ценить каждую отпущенную ему минуту жизни. Жаль, если Элис и дети будут лишены настоящей, полноценной семейной жизни и…
Такси остановилось. Дэвид Силбер расплатился и вышел на тротуар. «Восемнадцать ступенек, — снизу подсчитал он. — Иди медленно, только не торопись».
И все же как осторожно он ни поднимался по ступенькам, все равно перед глазами поплыли разноцветные круги. Он постоял, стараясь выровнять дыхание: сердце едва не выскакивало из груди. Наконец стал дышать ровнее, сердце немного успокоилось. Он вошел в здание и медленно направился к высокой конторке. Сержант посмотрел на него и спросил:
— Могу я вам чем-то помочь, сэр?
Силбер кивнул. Он вынул из кармана запечатанный конверт и держал его обеими руками.
— Мне поручено передать вот это.
Сержант посерьезнел.
— Что там у вас, мистер…
— Дэйв Силбер.
— Так что ж там у вас, мистер Силбер?
— Не имею ни малейшего представления.
— В самом деле? — Сержант постучал карандашом по столу. — Так вы просто посыльный?
— Можете называть меня так.
— А от кого письмо, мистер Силбер?
— Этого я также не знаю. — Силбер наклонился вперед и подал конверт.
— Не возражаете, если я распечатаю? — улыбнулся сержант.
— Нет, конечно…
Лицо сержанта снова посерьезнело. Читая, он несколько раз поднимал голову и пристально смотрел на больного человека, который стоял перед ним.
— А вы знаете, что в этом письме?
Силбер улыбнулся и покачал головой.
— Я же вам говорил, не имею никакого представления. — Он оглядывался вокруг себя. — Сержант, вы не возражаете, если я сяду? Я плохо себя чувствую.
— О, конечно. Садитесь вот сюда.
Силбер с облегчением опустился на стул. Он посматривал на полисмена и ждал. Больше ему нечего было делать. Передать письмо двадцать восьмого июня. Такова инструкция. Во второй половине дня двадцать восьмого июня лично передать письмо в полицейское управление города Сан-Франциско. Проследить, чтоб письмо распечатали на глазах. Потом ждать.