— Да что такое?! — бурчит он отрываясь от меня. Приподнявшись, Виктор всё также пытается справиться с пуговицами, которые туго были заправлены в специальные для них отверстия на хлопковой ткани. — Это издевательство какое-то! Ты их закодировала что ли?! — возмущаясь рычит Виктор. А я уже начинаю хохотать от нелепой ситуации, наблюдая, как это его раздражает.
— Ты эту блузку часто носишь? — неожиданно спросил Виктор переводя свой взгляд с блузки на меня.
— Нет, — сквозь смех отвечаю.
— Значит, она не особо и нужна тебе?! — говорит Виктор голосом полным желания и нетерпения, от того что нас разделяет всего лишь какая-то вещь. — А, впрочем… Какая разница?! — с этими словами Виктор рванул на мне блузку, от чего ткань затрещала и посыпались все пуговицы.
От неожиданности я ахнула глубоко втягивая в себя воздух, от чего моя грудь прикрытая лифчиком тут же приподнялась выше. Я не стала возмущаться порванной вещи и сопротивляться воле Виктора, потому что эта дикая страсть только ещё больше раззадоривает то неистовое желание внутри; и не только моё.
Ухватив меня за плечо своей уже теплой ладонью, Виктор принялся вырисовывать дорожки из поцелуев от моей груди к животу и обратно сминая мне бок второй рукой. Я испускаю короткий стон, как только его губы касаются моей кожи в районе пупка. По телу пробегает что-то очень похожее на импульс и я выгибаюсь в пояснице хватаясь руками за его обнажённые плечи.
Виктор стаскивает с меня штаны и швыряет их не глядя отбрасывая назад. Припадая к ребрам он опускается неторопливо медленно покрывая каждый дюйм моей кожи поцелуем опускаясь ниже. И я снова выгибаюсь. А Виктор, довольствуясь моей реакцией на его манипуляции кратко взглянул на меня исподлобья, продолжая целовать мне живот, тазобедренную косточку, а затем бугорок через мои трусики немного ниже резинки. И я закрываю глаза от удовольствия. Но отрываясь, Виктор ложится рядом со мной начиная нежно поглаживать мою кожу рукой от шеи плавно опускаясь ниже. А мне одновременно приятно от того что он ко мне прикасается, и неуютно от того что я осталась лишь в одном нижнем белье ничем не прикрыта. К тому же за окном ещё день, который только близится к вечеру. Но мне бы намного было комфортнее, если бы в комнате хотя бы не было дневного света. Я не знаю откуда у меня эти комплексы, но я ничего не могу с этим поделать. Меня смущает собственная нагота. И поэтому я не могу полностью расслабиться и отдаться желанию, сжимаясь внутри.
А рука Виктора уже опустилась и поддела пальцем резинку моих трусиков. Пальцы пробираются под белую кружевную ткань и опускаясь нежно касаются моих складочек. Я судорожно втягиваю в себя воздух и ещё больше сжимаюсь внутри.
— Ум-м! Да Вы уже вся горите, мисс Гордон! — страстно шепчет он мне на ухо, продолжая мучить меня в этой томительной пытке осторожно погружая в меня один палец. И я сглатываю кусая нижнюю губу.
— Не бойся своих желаний, мышка. Откройся мне. Перестань стесняться и сковываться. Ты моя. И я люблю тебя такой какая ты есть. Каждый сантиметр твоей кожи, каждую впадинку, изгиб – тебя целиком. Опусти «рамки» которые ты выстроила, и увидишь, что мир гораздо проще чем ты его себе представляешь. Позволь себе расслабиться, и доверься мне, — нежно полушёпотом говорит Виктор у меня над ухом, продолжая нежно ласкать меня пальцами снизу. А я и хочу, и одновременно не могу позволить себе расслабиться полностью, не могу отдаться ситуации целиком. — Отключи свой мозг, — добавил Виктор по-прежнему наблюдая за мной лёжа рядом практически на боку, продолжая свои мучительные ласки снизу нажимая большим пальцем на чувствительную кнопочку.
— Совсем? — сдавленно спросила я выдыхая.
— Совсем. Как это было в наш с тобой первый раз. Выключи его, и иди вслед за своим желанием.
Он вытаскивает руку из моих трусиков и вновь нависая сверху, начинает страстно целовать мои губы проникая в мой рот языком. Касается моего языка и начинает с ним бороться втискиваясь в меня.
Отрываясь, Виктор тянется к тумбочке стоящей рядом с кроватью нащупывая ящик, попутно целуя мои губы удерживая меня пальцами второй руки за челюсть сбоку. И я в слепую с закрытыми глазами нащупываю его руку, которая потянулась к тумбочке, и накрываю его кисть своей ладонью прижимая к твердой поверхности. Виктор тут же разрывает поцелуй и ошеломляюще взглянул мне в глаза.