— Эй?.. Ну ты чего?! Не волнуйся. Всё хорошо. Я рядом и тебе не о чем беспокоиться. Я всё улажу, что бы там ни было. Поняла?
И я легонько закивала прикрывая глаза от прикосновения его прохладных пальцев зарывшихся у моего уха. Так приятно когда он ко мне прикасается. Хочу чтобы это длилось вечность.
Он снова целует меня в лоб и выходит за дверь.
Несколько часов я провалялась в постели на втором этаже, но так и не смогла уснуть без Виктора.
Вздёрнув одеяло просовываю ножки в мягкие тапочки и спускаюсь на первый этаж. На середине лестницы слышу глухие удары из спортзала.
Неужели он до сих пор тренируется? Боже, что с ним происходит?
Сбегаю тихонько по ступенькам и осторожно, без лишнего шума приоткрываю дверь. Виктор безжалостно колотит этот чёрный «боксерский мешок». Удары мощные, резкие, и быстрые. После каждого удара Виктор меняет позицию чередую руки с ногами. Его кожа блестит от пота вместе с тёмными татуировками. Волосы, которые уже отросли до той длинны когда мы с ним только познакомились – мокрые, и некоторые волоски просто прилипли ко лбу. Грудь тяжело вздымается с каждым вдохом, хотя видно, что Виктор пытается контролировать своё дыхание на ударах сильно выдыхая выдавливая воздух из груди. Мне даже кажется, что от этого удар приобретает невероятной силы соприкасаясь с кожаным мешком.
— Мия? Ты чего не спишь? — внезапно обернулся Виктор выставляя одну руку вперёд, чтобы остановить раскачивающийся на специальном механизме прикрепленный к потолку «боксерский мешок».
— Не могу уснуть без тебя, — призналась я.
Подхожу ближе и осторожно отбрасываю его влажные волосы со лба в сторону попутно стирая несколько проступивших капелек пота встречаясь взглядом. Он смотрит всего пару секунд на меня, а затем, аккуратно заправляет прядки моих волос мне за ушко рукой по-прежнему одетой в кожаную перчатку без пальцев и медленно тянется к моим губам. И я начинаю дышать немного взволнованнее и тяжелее. Меня всё это заводит: его обнаженный торс, влажные волосы, разгорячённая кожа от тренировок, его сладко-манящий запах, чуткие руки одеты в кожаные перчатки для единоборств… Ум-м!.. Но, в то же время я боюсь снова сделать ему больно теряя контроль над собой, как это было в душе; и поэтому я начинаю закрываться сжимаясь и подавляя своё желание.
— Не зажимайся. Я уже говорил тебе: не бойся своих желаний.
Виктор запускает пальцы в мои волосы касаясь ушка кожаной перчаткой. И кажется, он пришёл в прежний вид после тренировки: появились эмоции на лице и настроение. Я думаю – это что-то вроде антистресса для него: потому что я уже второй раз (это уж точно) вижу, как Виктор после тренировки приходит к нормальному состоянию. Ему необходимо что-то, чтобы выбросить негативные эмоции, выгнать из себя всё плохое, подавить, и очиститься: и это для него один из способов.
— Я… я не боюсь. Но, и боюсь снова сделать тебе больно.
Я раздосадовано опускаю глаза к полу.
Виктор обхватывает мою голову второй рукой и немного приподнимает выше начиная поглаживать массируя кожу у висков большими пальцами. Это так приятно, что я прикрываю глаза.
— И что нам теперь, вообще не трахаться? Мышка, я так долго не протяну без тебя, — усмехнулся Виктор. И кратко глянув на него, я не могу не улыбнуться в ответ. — Значит, подсадила меня на себя, а теперь хочет вот так легко отделаться?! Не выйдет, Мышка. Не выйдет, — нежно целует он мои губы. — Будь собой. Не закрывайся. Мне очень понравилось какой ты была в душе: нежной, чувственной, и такой ненасытной, когда загоняла свои коготки мне под кожу.
Он опускает руку оглаживая мне талию и это приводит к желаемому результату: дыхание становится ещё тяжелее начиная прерываться, а внизу живота образуется узел.
— Мне нравиться, когда ты теряешь контроль над собой погружаясь в страсть. Нравится, когда я могу заставить испытать тебя то, что никто и никогда не заставит чувствовать и ощущать так, как это сделаю я. Мне нравится – когда ты теряешь голову.
Виктор залезает рукой под мою пижамную футболку и, я вздрагиваю кратко пискнув от касания слегка прохладной кожаной перчатки касаясь моей кожи у рёбер. Виктор проходит кожаной ладонью по спине и мягко надавливая притягивает ближе.
— Вик. Мы не можем заниматься этим здесь. Вдруг бабушка услышит.
— А ты не кричи громко. — Целует он меня в висок, и медленно начинает опускаться по направлению к шее. — А даже если услышит, в любом случае она будет только рада. Скажешь, что пробовали правнучка делать, — игриво шепчет он мне на ухо проводя по краю ушной раковины кончиком языка.