– Все это замечательно, – отозвалась Лифт. – Но ты сказал, что Мрак охотится за кем-то другим. Думаешь, он еще не успел убить свою жертву?
– О, уверен, что нет. Он охотится прямо сейчас. Скоро узнает, что его приспешники потерпели неудачу.
В небе уже совсем близко раздался гром. Лифт захотелось убежать и спрятаться. Но...
– Скажи, кто это? – спросила она.
Существо улыбнулось.
– Секрет. А мы вроде в Ташикке? Поторгуемся? Ты честно ответишь на мои вопросы, а я дам подсказку.
– Почему я? Почему бы тебе не докучать своими вопросами кому-нибудь еще? Может, в другой раз?
– О, но ты такая занимательная.
Он обернул шикву вокруг пояса, затем по очереди обмотал ноги. Вокруг суетились кремлецы. Несколько взобралось ему на лицо, глаза выползли, их место заняли другие: темноглазый превратился в светлоглазого.
Он говорил, продолжая одеваться:
– Ты, Лифт, отличаешься от остальных. Если каждый город – существо, то ты – самый особенный орган. Орган, который кочует с места на место и приносит перемены. Вы, Сияющие рыцари... Мне нужно знать, какими вы себя видите. Это станет важной частью моей философии.
«Я особенная, – подумала Лифт. – Я потрясная. Тогда почему я не знаю, что делать?»
Неведомая тревога нарастала. Существо продолжало свою непонятную болтовню: о городах, о людях и их жизнях. Он восхвалял Лифт, но она морщилась от каждой ненавязчивой фразы о том, какая она особенная. Буря подобралась вплотную. Где-то под покровом ночи Мрак собирался совершить убийство. А ей оставалось лишь съежиться перед двумя трупами и чудовищем, собранным из маленьких копошащихся частей.
«Слушай, Лифт. Ты слушаешь? Люди никогда не слушают».
– Хорошо, но как твой родной город узнал, что нужно создать именно тебя? – спросило существо. – Я могу вывести отдельные части с необходимыми свойствами. А что произвело тебя? И как этому городу удалось призвать тебя сюда именно сейчас?
Опять этот вопрос. «Зачем ты здесь?»
– Что, если я не особенная? – прошептала Лифт. – Тоже ничего страшного?
Существо замолкло и посмотрело на нее. Виндль на стене застонал.
– Что, если я все время обманывала? Что, если я не такая уж и потрясная? И не знаю, что делать?
– Уверен, интуиция тебя не подведет.
«Чувствую себя потерянной, как солдат на поле боя, который не может вспомнить, на чьей стороне воюет», – вспомнился голос капитана стражи.
Слушать. Она слушала, разве нет?
«Меня не покидает чувство, что даже короли пасуют, если против них ополчился мир», – голос письмоводительницы Генны.
Никто больше не слушает.
«Хорошо бы, кто-нибудь объяснил нам, что происходит», – голос Карги.
– Что, если ты все же ошибаешься? – прошептала Лифт. – Что, если «интуиция» подведет? Что, если все напуганы и ни у кого нет ответов?
Выводы, думать о которых всегда было слишком страшно. Выводы, которые пугали.
Но стоило ли бояться? Она посмотрела на стену, на Виндля – на него щелкали лапками кремлецы. Ее собственный ручной пустоносец.
«Слушай».
Помедлив, Лифт легонько его похлопала. Просто... просто нужно принять это.
Почти сразу страх сменился облегчением. Да, она во тьме, но как-нибудь справится.
Она выпрямилась.
– Я сбежала из Азира, потому что испугалась. И пришла в Ташикк, потому что ноги сами привели сюда. Но сегодня... сегодня я решила, что мое место здесь.
– Что за ерунда? – спросил Аркло. – Какая от этого польза моей философии?
Внезапное озарение обрушилось на нее словно волна силы. Лифт вздернула голову. «Ха, кто бы мог подумать?»
– Мальчика излечила... не я, – прошептала она.
– Что?
– Наверно, Карга торгует сферами себе в убыток, потому что обменивает тусклые на заряженные. Она отмывает деньги, потому что ей нужен буресвет. Скорее всего, подпитывается им, не понимая, что делает. – Лифт посмотрела на Аркло и ухмыльнулась. – Не понимаешь? Она заботится о детях с врожденными заболеваниями, позволяет им оставаться в приюте. А все потому, что ее способности не знают, как их лечить. Но остальным становится лучше. Это происходит так подозрительно часто, что она начала думать, будто они притворяются ради еды. Карга... Сияющая!