— Вы можете послать письма, если хотите, — будто прочитав его мысли, предложил Люциус. — У нас обширная совятня. Ваша Букля сейчас тоже отдыхает там.
Гарри чуть не взвыл: "Почему он такой? Зачем?" Обходительность Малфоя настораживала, но, помимо воли, нравилась все больше.
"Вот напишу письма, меня еще заберут отсюда", — подумал он и нехотя произнес вслух:
— Спасибо. Я, пожалуй, воспользуюсь вашим предложением прямо сейчас.
Один Мерлин знал, чего ему стоило быть любезным с Малфоем. Но Гарри не мог больше ему хамить. Он хамил только родственникам и только тогда, когда те выводили его из себя, обижая погибших родителей или слишком доставая мнимой ненормальностью и связью с магическим миром. А Люциус пока вёл себя на редкость достойно.
Совятня Малфоев была намного меньше хогвартской, но тоже впечатляла размерами. При ней было помещение, где можно было написать письмо. Гарри несколько удивился, обнаружив вместо стола бюро. На нем имелись письменные принадлежности — очень дорогие и элегантные (как и всё в замке), но если хозяева и любили посидеть, обдумывая послание, то делали это не здесь. Такая организованность импонировала — сам Поттер был ужасно несобранным и хотел бы это исправить. Но найти еще одну положительную черту во враге — а он всё-таки продолжал считать Люциуса врагом — оказалось трудно.
Гарри вздохнул от неприятных мыслей и взялся за перо.
Первое письмо адресовалось Рону и походило на стенание умирающего. Поттер не ждал помощи от друга — только сочувствия. Совсем другой характер имело письмо Дамблдору — Гарри еще раз просил старого мага подумать, целесообразно ли его тут оставлять. Самое теплое и призывающее к помощи письмо он сочинил крестному.
"Сириус, я все понимаю, Дамблдор отправил тебя на задание. Правда, я не совсем представляю, как ты его можешь выполнить, все еще находясь в розыске у Министерства магии. Но, умоляю, уговори старика, чтобы моим обучением занимался ты. Ты же так много знаешь и умеешь. Ты обещал жить со мной в твоем доме. Возьми меня хотя бы на лето. Я ненавижу Малфоев, поэтому обучение Люциуса не пойдет мне на пользу. К тому же я ему банально не верю. Я все время жду, что в замке появится Волдеморт. Прошу, нет, умоляю, помоги мне! Поговори с Дамблдором. Он тебя уважает, поэтому прислушается к твоей просьбе".
Письма Рону и Дамблдору Гарри отправил с совами Малфоев, а Буклю послал к Сириусу, зная, что она найдет его, находись он даже на другой стороне земного шара. Настроение у Поттера повысилось, и он почти с легким сердцем отправился в конюшню.
Люциус гарцевал на вороном коне и выглядел человечней и проще — наверное, из-за открытой улыбки.
"Сейчас он больше похож на реального человека, а не на глянцевую картинку", — подумал Гарри. Но, представив себя сидящим на лошади как мешок с картошкой, приуныл. Совсем не хотелось выглядеть неловким перед таким блестящим наездником.
Пока Гарри размышлял, незнакомый мужчина подвел к нему гнедую кобылку.
"Надо же, на Малфоев еще и люди работают", — подумал Поттер, не зная, как отнестись к этому факту. Конюх вложил ему в левую руку поводья, правой заставил взяться за заднюю луку седла и сказал:
— Будьте уверенней, мистер Поттер. Ставьте левую ногу на стремя. Я помогу вам подняться.
Он подсадил смущённого Гарри на лошадь и спокойно продолжил:
— Расслабьтесь. Постарайтесь почувствовать Дафну — так зовут лошадь — и помните о равновесии, как при полетах на метле.
Гарри спрятал усмешку. Летать на метле ему с самого первого раза было так естественно, что ни о каком равновесии он не задумывался. Впрочем, и сейчас, сидя в седле, Гарри чувствовал себя отлично, даже когда конь тронулся и конюх отпустил его.
Люциус тут же подъехал к нему.
— Как первое впечатление, мистер Поттер? Если вы чувствуете себя неуверенно, то Саймон поведет Дафну в поводу.
Хотя было трудно приноровиться к езде, управлению лошадью и при этом поддерживать беседу, Гарри ответил:
— Все нормально, сэр. Я справлюсь.
— Охотно верю. Тем более мы поедем медленно. Дафна — самая смирная кобылка в моей конюшне и самая послушная, — откликнулся Малфой.
Лошади тронулись неспешным шагом, почти бок о бок, и вскоре Гарри начал наслаждаться поездкой.
Поездкой и собеседником.
Глава 4. День с Люциусом
После часовой поездки верхом у Гарри ныли все мышцы. Не больше, чем после тренировки на квиддичном поле, но когда Люциус привёл его в свой кабинет, он был искренне рад передышке. Правда, чувствовать себя благодарным Малфою было очень странно.