— Люби меня, — гортанно прошептала она, ероша пальцами его волосы.
Трэвис улыбнулся в ответ.
— О да, Билли. Я люблю тебя, — торжественно произнес он. — Но я не хочу торопиться.
— Но что же ты намерен делать? — спросила она, падая на колени и глядя на него.
Он наклонился и что-то прошептал ей на ухо, отчего кровь в ее венах закипела.
— Хорошо, — прохрипела она, выскальзывая из его объятий и ложась на ковер перед пылающим камином.
В ожидании, пока Трэвис сбросит с себя одежду, она взяла в руки свои груди и стала покачивать их, предлагая. Ее глаза горели обещанием, а губы, искусанные до синяков, припухли и томились от желания.
Через мгновение Трэвис оказался рядом с ней и взялся за трусики, которые она специально не сняла, дабы он сделал это сам. Он зарычал от наслаждения — музыка для ее ушей. Теперь его взгляд прогуливался по всей длине ее тела, и вот уже он припал к ней. Его палец нежно расчесывал мягкие завитки у вершины ее ног. Хотя прикосновение было легким, Билли выгнулась навстречу ему. Трэвис застонал, когда она приподнялась за его рукой. Ее желание все росло.
Когда его пальцы проникли внутрь и нажали на тайную чувствительную зону, Билли раздвинула ноги и тело ее задвигалось в одном направлении с его пальцами. Какое волшебство он мог творить с этим крошечным средоточием ее женской сути, ритмичными движениями приводя ее в дрожь, все сильнее, пока ее тело не забилось в конвульсиях. Лишь тогда Трэвис вошел в нее, нажимая, ударяя, быстрее, быстрее, пока все внутри не взорвалось и весь мир не перестал существовать.
— Извини, любимая… — прошептал он спустя, кажется, целую жизнь. — Я хотел тебя так сильно, что не осталось ни малейшего шанса дойти до спальни. Поэтому кота мы, наверное, все же смутили.
— Ничего. В следующий раз мы обязательно дойдем до спальни. — Билли свернулась в его руках, разрешая тишине любви окутать ее…
Огонь в камине медленно догорал. Она, возможно дремала, возможно мечтала. Ей было удивительно хорошо и спокойно.
— Ты прикоснулся ко мне, — напомнила она, — когда я зашла к тебе сегодня в полдень. Но ты позволил мне пройти. — В голосе ее звучало сомнение.
— Ах да. Я проверял.
— Что?
— Кое-что мне намекнула Анна вчера на торжестве. И вот я проверял.
— И?..
— Ты реагировала. Это вселяло надежду. Так что, когда ты унеслась стрелой…
— Ты бросился за мной?
— Точно. И тогда я решился. — Трэвис облокотился на руку, темные озера глаз мерцали в неярком свете огня. Он прикоснулся пальцем к ее губам. — Несмотря на то что ты казалась такой враждебной, уносясь, как летучая мышь от черта.
Билли улыбнулась сравнению.
— Да. И ты пошел за мной, чтобы сжить меня со света. Стоит ли удивляться моей враждебности?
— Какими же дураками мы были!
— Нет, моя любовь, — решительно возразила она, — не дураками, просто мы боялись доверять нашим чувствам.
— Доверие. Всегда доверие. Мы можем перестроиться, не так ли, Билли? — нежно спросил он.
— Нет, — торжественно заявила она и увидела боль в его глазах. Она знала, что эти слова должны его ранить, но и вылечить. И она взяла в руки его лицо и нежно погладила по щекам. Глаза ее были спокойны и сосредоточенны. — Мы не можем перестроить то, чего не существует, Трэвис. Но мы можем начать все сначала, если ты этого хочешь.
— Если? Билли! Ох, Билли…
— Это следует понимать как знак согласия, да? — пошутила она.