В центре — длинная барная стойка, за которой стоял молодой парень: высокий и стройный шатен, с уложенными волосами. Его рубашка была небрежно расстёгнута практически полностью, оголяя спортивную, подтянутую фигуру. Я заметила, как он с лёгкой улыбкой встретил мой взгляд, а его глаза мгновенно оценили меня, как будто видели всё я скрывала.
— Добро пожаловать в Вельвет, — его голос был мягким, но с лёгким оттенком уважения, словно я попала в клуб, в который попадали лишь избранные.
Я подошла ближе, слегка растерянно оглядываясь.
«Как мне здесь вести себя? Что говорить?..»
Но прежде чем я успела как следует обдумать то, как мне держаться, парень подался вперёд и облокотился на барную стойку. Его рубашка практически полностью распахнулась, поза стала небрежно соблазнительной, и я неосознанно уставилась на его грудь.
Он увидел это, зелёные глаза впились в мои, обнажая что-то скрытое и в то же время манящее. В его присутствии я почувствовала себя почти обнажённой, не физически, но душой.
— Это ваш первый раз здесь? — спросил он, его улыбка становилась всё более предвкушающей, а голос обвивал меня, как ласковый шёлк. — Знаете, как всё устроено?
— Да, — выдохнула я, нервно сжимая сумку. — Впервые, и… не знаю. Мне посоветовали друзья… Подарили…
Глаза его блеснули, как будто он увидел во мне совершенно новую, невинную душу.
— О, не переживайте… — его голос стал более низким и слегка хриплым, с оттенком скрытого обаяния. Он наклонился ко мне ещё ближе, его слова как будто касались моей кожи, проникая в меня с каждым звуком. — Всё гораздо проще, чем вы думаете. Это Вельвет. Здесь есть свои правила, и я расскажу вам обо всех.
Я невольно сглотнула, словно загипнотизированная этими слова.
— Первое, и самое главное — в нашем клубе нет места лишним вещам. Мы ценим анонимность, и здесь всё, что вам не нужно, остаётся за дверью. Ваши телефоны, сумки, личные вещи — всё это будет оставлено вне границ этого мира.
Он сделал паузу, слегка выпрямляясь, наслаждаясь моментом, прежде чем продолжить.
— Второе — маски обязательны. Только они защищают ваш облик в общих зонах. Вы можете снять её только в более приватной обстановке, но только если захотите. Здесь, в Вельвете, все мы одинаковы, но одновременно все сильно отличаемся.
Он позволил себе лёгкий смешок. Его пальцы скользнули по поверхности стойки, медленно и уверенно, как если бы он касался чьей-то кожи, нежно, но с лёгким нажимом. Движения были плавными, ритмичными, почти как дыхание — тянулись, манили и оставляли в воздухе ощущение чего-то неизбежного. Я замерла, неотрывно следя за его рукой.
— Третье — вы получите свой браслет, — произнёс он, как будто это было чем-то особенным, важным. — Красный, синий, зелёный… Но вы новичок, значит, не вам сегодня выбирать. Ваш цвет — белый. Чистота и открытость. В этом есть своя особая привилегия. Белый браслет даёт вам свободу, право выбора. Вы можете общаться с владельцем любого другого браслета, решать самостоятельно, с кем провести время.
Он сделал ещё одну паузу, и его взгляд стал чуть более пристальным, словно он буквально чувствовал, как мои мысли заполняют пространство между нами.
— Но такая возможность даётся лишь раз. Для остальных же, правила строги — только те, чьи браслеты совпадают, могут уединяться в комнатах. Хоть все гости в этом клубе по сути ни в чём не ограничены, но при этом и не свободны до конца. Все эти правила существуют для контроля: для того, чтобы вы могли выбрать, кого хотите, с кем и когда… Или кто-то может выбрать вас, — добавил он, и в его голосе звучала неприкрытая игривость.
Вокруг меня словно сгущалась тьма, плотная, как бархат, затягивающая в себя все мысли и звуки. Напряжение стало почти физическим, как будто невидимая тяжесть легла на плечи, заставляя остро осознавать каждый вдох.
Мысли клубились в голове, острыми краями царапая сознание. Вопрос уже не касался правил клуба, не касался браслетов или масок. Он был о другом — о том, что здесь, чёрт возьми, вообще происходит?
Я вспоминала тот момент, когда нашла этот конверт на столе в гостиной. Оно просто лежало среди других бумаг, но такие приглашения вряд ли разносит почтальон вместе с утренней почтой.
Мой разум метался. Возможно, я сейчас стояла на грани чего-то большего, чем просто любопытство. Это был момент, когда я могла повернуть назад, закрыть эту дверь, стереть из памяти всё, что узнала. Но что тогда? Вернуться к своей прежней жизни, к её предсказуемости и пустоте?
Я пыталась мысленно заглянуть вперёд, за эту невидимую черту, но темнота была слишком густой. Там меня ждало что-то незнакомое. И всё же…
Разве я могла отказаться?
Я оглянулась, словно только сейчас осознав, как долго мы стоим здесь, в этом странно интимном пространстве. Мои пальцы непроизвольно заскользили по краю пальто, и я почувствовала, как нервы напряглись, будто в ожидании чего-то, что вот-вот должно было случиться. Мысли о том, что кто-то может войти и разрушить тонкий баланс между мной и этим незнакомцем, вспыхнули в голове.
— А если вдруг кто-нибудь прямо сейчас зайдёт сюда?
Его взгляд заскользил по мне, словно он заранее знал, что этот вопрос обязательно будет задан. Кончиками пальцев он лениво постучал по краю стойки и кивнул в сторону двери.
— Это исключено. Видите лампочку над дверью? — Я взглянула туда, куда он указывал, замечая небольшую металлическую пластину и красную лампочку, горящую тусклым, но настойчивым светом.
— Когда в коридоре появляется новичок, — продолжил он, — лампочка загорается. Это знак для всех остальных, что входить сюда нельзя. У нас это строгое правило. Анонимность здесь не просто слова, это часть нашей сути.
Внезапно незнакомец выпрямился, словно разом закрывая дистанцию между своей лёгкой игрой и профессиональной серьёзностью.
— Если все правила понятны, — произнёс он, окинув меня долгим взглядом, — тогда оставьте ваши вещи здесь.
Я снова замешкалась, будто оказалась на краю чего-то необратимого, не в силах сдвинуться с места. Всё происходящее вдруг стало пугающе реальным, но одновременно манящим. Уходить теперь?
Смешно даже думать об этом.
Глава 18. Тёмная граница
Я уже не могла позволить себе отступить. И, главное, не хотела. Соблазнённая этим местом, я чувствовала тягучее нетерпение, граничащее с возбуждением.
Потянулась к застёжке пальто, ощущая, как тёмный взгляд обжигал меня, будто невидимая рука скользила по моей коже. В этой ленивой уверенности, с которой молодой мужчина наблюдал за мной, я различала тонкую дымку желания, сверкающую в глубине его глаз.
Мои пальцы замерли на мгновение, прежде чем продолжить расстёгивать пуговицы. Ткань пальто с мягким шорохом сползла с моих плеч, открывая платье, которое, казалось, раскрывало меня больше, чем должно. Я аккуратно положила пальто на стойку вместе с сумочкой, предварительно достав из неё свою маску.
Он принял мои вещи, убирая их, и затем достал тонкий белый браслет.
— Это ваше, — сказал он с лёгкой хрипотцой в голосе. — Браслет имеет номер, который может быть считан только нашим устройством. За этим номером закрепляется ячейка, где будут храниться ваши вещи. А вы… — я протянула свою правую руку и его пальцы легко сомкнулись вокруг моего запястья, застёгивая браслет с плавным щелчком, — …остаётесь совершенно свободной.
Лента из гладкого материала плотно села на кожу, и его большой палец слегка провёл по внутренней стороне запястья, вдоль едва заметной голубой жилки.
Затаённое напряжение всколыхнулось внутри, и лишь короткий кивок был моим ответом. Он посмотрел на меня внимательно, словно предвкушая что-то особенное, и, не переставая улыбаться, вышел из за стойки.
— Позвольте помочь вам с этим, — предложил он, беря маску из моих рук.
Его пальцы ненавязчиво задели мои, и я, чуть колеблясь, развернулась к нему спиной. Волна неожиданного возбуждения пробежала по телу, ведь глубокий вырез моего платья обнажал всю спину до самых ягодиц. Пространство между нами мгновенно сжалось, когда я почувствовала, как он шагнул ближе, его дыхание коснулось моей шеи.