— Переносите, — сухо ответила Ада Эрнестовна, с досадой подумав, что с учетом всех вопросов, которые зададут свои и иностранные товарищи, трехчасовая лекция, закончится не раньше семи, а то и половины восьмого.
Чисто из принципа, она не начала говорить, пока изгнанные с первых рядов студенты не притащили откуда-то стулья и не расселись. Иностранные товарищи почтительно ждали, приготовив свои блокноты с авторучками и слегка наклонившись вперед.
В самом последнем ряду примостился маленький человечек совершенно неприметного виду, как все остальные раскрыл перед собой тетрадь, вертя в руках авторучку и, возможно, совершенно искренне полагал, что никто не догадывается, из какой он организации.
Аде Эрнестовне вдруг подумалось, что в этот предпраздничный день они пришли слушать ее лекции, хотя многих из них кто-то ждет дома. Это ее, профессора Муромцеву, никто сегодня не ждет — старший брат возвращается из командировки только в субботу, младший вообще куда-то умотал со своей развратной девицей, а невестка к восьми уходит на дежурство в больницу. Если б Леня не погиб, или, хотя бы, у них остались дети… Почти четверть века прошло со дня его гибели…
Спохватившись, что думает совсем не о том, она отругала себя за мысли, которые стали все чаще и чаще посещать ее в самый ненужный момент, и оглядела аудиторию.
— Все расселись? Хорошо, начнем. Сегодняшняя наша лекция посвящена криптоанализу. В прошлый раз мы говорили о том, что является предметом криптографии, и для чего она нужна. Напомню. Представьте себе, во что обходится защита секретной информации некриптографическими методами — информации дипломатической, военной, промышленного характера. Это охрана, дорогостоящие сейфы и сигнализация. А во что обходится подтверждение подлинности документа? Печати, факсимиле, водяные знаки, фирменные бланки, личные подписи. Криптографический подход намного надежней, проще и дешевле — если документ зашифрован (то есть, подвергнут криптографическому преобразованию), то мы сразу достигаем двух целей. Во-первых, информация недоступна для лиц, не имеющих ключа. Во-вторых, она защищена от несанкционированных искажений. Разработка эффективных криптографических алгоритмов при соблюдении секретности и целостности ключа, иначе говоря, шифрование и расшифровывание — вот предмет криптографии.
Иное дело криптоанализ — он занимается вскрытием шифровок без знания ключа и использованной системы шифрования. Если криптографы стремятся обеспечить секретность, то криптоаналитики стремятся эту секретность сломать. Французы говорят: «Удел богов — создавать тайну. Удел королей — ее раскрывать».
Но забудем пока об извечном стремлении человечества овладеть чужими тайнами, о военных разведках, шпионаже. Поговорим о возможности прочитать надпись на забытом языке. Многим это кажется невозможным на том лишь основании, что надписи не были зашифрованы — нет, стало быть, ни системы криптографического алгоритма, ни ключа. Советую им вспомнить слова Пастера: «Языки суть шифры, в которых не буквы заменены буквами, а слова словами, так что неизвестный язык есть легко разгадываемый шифр».
Расшифровка Шампольоном иероглифического текста Розеттского камня положила начало чтению древнеегипетских иероглифов. Четыре года назад человек впервые вырвался в просторы космоса. Через пять-десять лет человечество, возможно, достигнет чужих планет и встретит там братьев по разуму — мы уже теперь должны быть готовы учиться находить ключи к пониманию на базе научного анализа. Как говорят инженеры, покажите специалистам один узел сложного устройства, и они полностью реконструируют его вид. То же самое и в криптоанализе — вскрытие тайны аналитическим путем само по себе является торжеством человеческого разума, и сейчас мы поговорим о том, как искать ключ, цепляясь, в прямом смысле этого слова, за соломинку…
После лекции посыпались вопросы, и лишь в десять минут восьмого усталая Ада Эрнестовна сделала, наконец, ассистентке знак, что пора сворачивать демонстрационные материалы. На прощание зарубежные товарищи пожали руку профессору Муромцевой и в один голос заявили, что счастливы были послушать ее лекцию, а Ада Эрнестовна каждому из них вежливо и устало улыбнулась.
Она уже подходила к своему кабинету, когда ее догнала запыхавшаяся секретарша:
— Ада Эрнестовна, вам во время лекции звонили из дому — просили перезвонить.