Странно было слышать, что вампиры, эти существа из древних легенд, ночной кошмар и тэдэ подвержены совершенно человеческим болячкам. Но то, что они вообще от нас совсем слабо отличаются, я и так уже узнала. И всё равно не смогла сдержаться, чтобы удивленно не вскинуть брови.
- Тогда он и умер?
- Он жив до сих пор, - огорошила меня Алеся, вот только глаза почему-то не поднимала. И вообще выглядела будто ощетинившейся. Скорее всего, она эту историю вообще рассказывает первый раз. Антон и так в курсе, а кому бы ещё она это говорила? – Но последствия такие, что уже много лет в глубокой деменции. Он в специализированном учреждении, за ним там ухаживают и вообще…
Алеся осеклась и тяжело вздохнула. Вопрос содержания инвалидов и стариков, которые не могут за собой ухаживать, вообще болезненный. У нас считается, что те, кто отдал их в спецпансионаты, просто скинули с себя груз ответственности. В некоторых случаях это действительно так, нормальное учреждение и стоит нормальных денег, и в большинстве своем дома престарелых совсем не курорт. А что делать таким, как Алеська? Когда тебе шестнадцать, и ты сам ни фига не умеешь и вообще не имеешь права отвечать даже за себя, не то что за кого-то другого?
- Тебя забрал дядя?
- А вот тут и начинается вторая часть, самая интересная. Для дяди я не существую. Он так и не смирился, что брат решил создать выродка своей крови. Чего вытаращилась, это его точные слова. Он в принципе не одобрял эту работу, а уж о том, чтобы оставить в живых химеру, которая родилась от его родного брата, слышать не хотел. Других родственников у меня не было, о том, чтобы определить в детдом и речи не шло – у меня как раз была пора гормональной нестабильности, ну, и резких скачков дара до кучи, и справляться с ними я не умела. Так что самым простым и разумным решением было сделать так, чтобы проблема просто перестала существовать. Тогда Антон и предложил эту схему – он на мне женится. Возраста согласия я уже достигла, а какую надо справку за денежку нарисуют без проблем.
- И никого не заинтересовало, что вы двоюродные?
- А кого и как это касалось? Фамилия у меня вообще левая, отчества разные, а родословные отдел ЗАГС не отслеживает. Под опеку ему бы меня не отдали, официально мы вообще не родня плюс разница меньше десяти лет.
- Что было потом?
- Потом… Я закончила школу, поступила в институт, сначала на заочную форму. Училась всегда хорошо, но с самоконтролем и социализацией были большие проблемы, вот этим Антон и занимался. Внешние щиты, - она задорно тряхнула украшениями, чтобы они зазвенели, - мне сделали ещё в тринадцать, когда стало понятно, каким даром обладаю, поэтому он меня дрессировал ставить внутренние, если вдруг эти не справятся. Ты не представляешь, как я бесилась… Он умеет найти уязвимое место и ковырять до тех пор, пока перед глазами кровавый туман не поплывет.
Ну, вообще-то представляю. Меня вчера прям с полоборота на скандал завел. Сразу чувствуется большой опыт. Кстати, сейчас мне вспомнилась фраза его отца при встрече – эта хоть не из-за школьной скамьи. Так вот что имел в виду старый вампир… Моралист хренов, борец за чистоту крови! Как смотреть на братца, который возомнил себя творцом жизни, так ладно. Пусть неодобрительно, одним глазом, но можно, это же брат. А как взять на себя ответственность за беспомощную племянницу, которая получилась вот такой, потому что вы, долбанные экспериментаторы, создали, так её и нет в природе, нечего позорить уважаемый род своим существованием. Ненавижу лицемеров!
Бросив делать вид, что заинтересована остатками чая, я поднялась и, подойдя со спины, обняла Алеську. Под моими руками она напряглась, будто хотела вырваться, но потом расслабилась. И я опять ей верила, не знаю, почему. Может, потому что она виртуозно владеет искусством внушать на расстоянии и не нагревая бусину (свою собственную, мало ли как она её настроила!), а может, потому что поверить очень хотелось.
- Ты говорила, у вас есть свои законы, но ведь вы же в них как-то должны быть прописаны. Какие-то права там…