– Когда Талгат очнулся, рядом с ним лежала возлюбленная. Казалось, она спала, но тело её было холодным, а румянец стёрся с лица. На плече девушки был маленький след от укуса. Обезумев от горя, парень пытался оживить Ёлочку, но было уже поздно. Девушку похоронили под сливовым деревом, а Талгат исчез на следующий день после смерти любимой. Никто не знает, куда он ушёл. Никто, кроме меня. Парень до сих пор сидит под тем самым дубом, где они познакомились, и ждёт Елену, изредка приходя на место её гибели. Когда-нибудь Ёлочка вернётся за ним и возлюбленные соединятся, несмотря на реку, что всегда отделяла их и смогла-таки разделить с помощью змеи. – Человек закончил свой рассказ и, кажется, слеза скатилась по его щеке.
– Я знаю, они встретятся снова, – прошептала я, пытаясь подбодрить его.
Не знаю, почему, но мне казалось, что эта история много значит для этого парня.
– Аюшка! Кушать! – Позвала мама, стоя на крыльце дома.
Посмотрев в ту сторону, я крикнула:
– Сейчас!
Когда я повернулась к месту, где сидел рассказчик, того и след простыл.
***
«Летят воздушные шары, и самый светлый в вышине – твоя душа», – звучало в наушниках. Споткнувшись о бордюр, я подняла голову и вдруг заметила шедшего навстречу мне смуглого парня, который улыбался во весь рот и смотрел на меня с искрой тепла в больших чёрных глазах.
– Талгат! – Неожиданно для себя воскликнула я, сдергивая с ушей музыкальные шнурки.
– Что? Какой Талгат? Ты в порядке или так давно меня не видела, что забыла? – рассмеялся парень.
Секунду я смотрела на друга, не зная, что сказать и как объяснить странные отблески прошлого. Я помнила этот сон, который мне приснился дома у двоюродной бабушки, помнила, что потом долго доказывала то, что всё происходило наяву, и мне на самом деле рассказал легенду о реке неожиданно исчезнувший парень. Вот только те образы, где я была Еленой, так и не выдала никому, потому что это было слишком личным и необъяснимым. Сон неожиданно всплыл в голове именно сейчас и главным героем там явно был стоявший передо мной тип, но ведь тогда я ещё не была знакома с ним, и...
«Я верю тебе, и знаешь, тот, кто встретит дух одного из возлюбленных, разделённых рекой, а теперь и границей, будет знать – кто их настоящая любовь», – всплыли в голове слова старой матершинницы, которая, шепча эту фразу в ухо, чтобы никто кроме меня не услышал, ни разу не ругнулась, что уже было странно.
Я посмотрела на друга и слегка сморщилась от неприятного чувства, ведь столько усилий ушло на то, чтобы перестать ощущать к нему что-либо помимо сильной привязанности и щенячьего восторга при одной встрече или воспоминании, а теперь... а, может, я действительно… хотя нет! Что за чушь?!
– Да ладно тебе, Талгат, Рус, Серик, Костя – какая разница? Ты лучше скажи, кто тебе бровь рассёк?
– Я тебе говорил, что ты самый удивительный чувак на свете? – улыбнулся ещё шире он, применяя свою стандартную тактику смены темы.
– Сто тысяч миллионов раз, – ухмыльнулась я, разглядывая слегка прищурившиеся в смехе глаза друга и понимая, что он не хочет говорить на эту тему.
– Ладно, Аюш. Пойду я по делам, позже увидимся, – парень потрепал меня по волосам и пошёл дальше.
Обернувшись, я секунду следила за тем, как друг отдаляется и, тряхнув головой, пошла дальше своим путём. «Выбирай, запоминать или стереть. Что ещё преодолеть? Я всё смогу! Поражений больше нет и нет побед. От себя бегу к тебе, к себе бегу!», – слова песни, звучавшей в ушах, напомнили, что любую границу можно пересечь, а любую реку – переплыть, было бы желание.