– Ну да, в некотором смысле верно. А что, вас это удивляет, сир?
– Удивляет. Уж кто-кто, а вы-то верно служите династии более сотни лет, и вдруг одобряете поведение того, кто не прослужил и пяти. Странно.
– Моя верность во многом подкреплена моим положением. А чем вы подкрепили верность нового клеврета?
– Дал ему дворянство. Этого мало по-вашему?
– То есть, среди множества побрякушек, что висели у юноши на груди, добавилась еще одна, дворянская цепь. Но относиться к нему, как к благородному вы при этом не начали.
– С чего вы это взяли, Клод?
– Ну как же, сир. Не вы ли назвали возлюбленную мальчика девкой. А жену кого-нибудь из своих приближенных вы так назовете? Нет? А в чем разница? И кстати, вы, Ваше Величество, любите вспоминать деяния основателя вашей династии. А ведь у того, насколько я помню историю, тоже было немало сподвижников.
– Ну вы и сравнили, мессир. Сподвижники пращура были благородными людьми.
– Стали благородными, не так ли? В момент, когда они примкнули к Наполи, это были парии. Собственно, как и он сам. А все титулы эта новая знать получила из рук своего предводителя. После захвата власти. А вот чего ваш предок не позволял себе, так это пренебрежительного отношения к соратникам. Ни в начале своей карьеры, ни в конце. А вы, сир, как вы поступили с потенциально самым сильным магом нашего времени? Кинули побрякушку и умыли руки. Ну и чему вы теперь удивляетесь? Благодарите судьбу, что паренек ушел тихо, а не разнес на прощание здесь все в дребезги. Как он поступил в империи.
– Да уж, отчитали вы меня, как мальчишку, Клод. И возразить-то нечего.
– Так я же и помню вас мальчишкой, сир. А по поводу Федула не волнуйтесь. Я не думаю, что он будет вредить нам. Все-таки с этим городом у него связано много хороших воспоминаний…
Мужчина открыл глаза. Полежал немного, глядя в каменный потолок, погладил рукой подбородок. Вот это щетина отросла, удивился он. Это сколько же я тут валяюсь? Тот, кого еще совсем недавно звали Федул, сын горшечника Прова, рывком сел и тут же зажмурился от накативших ощущений. В голове словно сверхновая взорвалась. В висках стучали ржавые молотки и, казалось, волосы встали дыбом. Он зажмурился, пережидая тошноту, осторожно открыл глаза. Прямо напротив сидел здоровенный белый тигр. Кот смотрел пристально, с беспокойством.
– Как ты? – Пришла волна от зверя.
– Нормально, мохнатый, – мужчина просипел сквозь зубы.
Тигр положил ему на колени свою огромную башку, душераздирающе зевнул. «Все нормально, Барсик. Не волнуйся». Тошнота отступала постепенно, затихла и головная боль. Белый зверь отошел к выходу из пещеры и посмотрел в ожидании. «Ты идешь?» Мужчина встал с кряхтением и поковылял на выход. Снаружи оказалось свежо и солнечно. Он дохромал до купели с дождевой водой. Федул создал ее совсем недавно. Использовал для омовения, ну и как источник воды для готовки. Недели еще не прошло. С ходу сунул голову в воду. От лица, казалось, только что пар не пошел. Так уже можно было жить. Теперь бы еще пожевать сообразить и совсем хорошо будет…
Федор Степанович, в прошлом инженер станкостроитель из Челябинска, а ныне восставший из мертвых пожилой пенсионер, легко сбежал к урезу воды. Посмотрел на водную гладь перед собой и не музыкально пропел.
Тут он встрепенулся, прислушался к самому себе, Меж бровей легла глубокая морщина. Мужчина потянулся внутрь своего сознания. Там как раз растворялся Федул. Опыт пацана все-таки не шел ни в какое сравнение с опытом пожившего мужика.
– Ну-ка, стой. – Сильная рука ухватила паренька за шкирку, – так дело не пойдет. Я тебе не узурпатор какой-то! Сливаться будем?
– Ага! – Юнец смотрел восторженно.
– Отлично. Только извини, Федул мне непривычно. Так что будем Федор, согласен? Федор Камень?
Личности сплавлялись и смешивались. Не было ненужных или второстепенных знаний, лишнего опыта. Федор Камень стоял на песчаном берегу широко расставив ноги. Повезло мне, какой все-таки цельный парень. А Живчик-то хорош! Парень засмеялся, память он от личности отрезал, сказочник. Память же и есть личность. Память и осмысление отдельных моментов, сиречь опыт. Что там отрезать? Так что не отсек он ни черта, а просто запинал личностные воспоминания под спуд технических. А пацан неуемный, в поисках новых знаний, докопался-таки. Суки, мужик погрозил кулаком в пространство, Тинку я вам не прощу. Спрошу еще за нее. Какая девчонка была, эх…