- Здесь не так плохо, как может показаться, – Убеждала Ави, спустя год после возвращения. – Только энергия со станции больше не поступает.
И Роберту пришлось отступить, помогая по мере возможности. Он старался чаще приезжать, но работа и юный необученный хранитель не позволяли навестить семью, живущую под боком. Единственной из родителей в живых осталась мать. Пожилая Марея скоро будет отмечать восемьдесят один год. Она стала тем самым лучиком, не позволяющим жителям вечно жить в печали. В свой возраст она живёт ярко, словно одногодка старшего сына. Но Ави с грустью считала, что счастье матери напускное.
Роберт помог сестре с печкой, посидел с матерью, радостной вновь видеть сына. Она махала рукой на украшения из еловых веток, и прорекламировала меню на завтрашний праздничный ужин, который готовила вместе с Ави.
- Мамуль, посиди. Бегаешь как школьница, – Сетовала Ави, расставив кружки с новой порцией чая и тарелку с выпечкой. – Как там Джейкоб? – Тихо спросила она, пока мать не слышит.
Роберт махнул рукой, не желая, чтобы мама слышала их разговор. Из всей деревни о новом Хранителе Стихий знала только Ави. Паркеру не хотелось, чтобы о Данбаре знали пока он не обучится даже здесь.
- А ты у Уильямса была сегодня? – Не сильно, но он постарался сменить тему, когда Марея неспеша вошла на кухню с какой-то вещицей.
- Была, – Ответила мать вместо Ави. Она протянула старшему шарф синий в белую полоску. – Это пятый, – Она хрипло засмеялась, хвастаясь, что скоро оденет всю деревню. К старости Марея почти не использовала ослабший дар, и в скучные вечера осваивала вязание, которое ненавидела в молодости.
- У тебя отлично получается, – Ави наклонилась к матери и поцеловала в щёку. Довольная Марея похлопала дочь по руке на своём плече.
Роберт улыбнулся матери, обернув длинный мягкий шарф вокруг шеи. Он настоятельно расспрашивал маму о её здоровье, обещая, что любую жалобу исправит. Но та лишь напомнила, что даже дарованные не могут обмануть старость, а все болезни появляются и исчезают. Марея расстраивалась лишь от того, что больше не может быть тем лекарем с даром исцеления, какой была раньше. Лишь по памяти делает примочки для глаз старика Уильямса.
- Сегодня к нему не ходи, – Попросила Марея, попробовав на вкус свежую выпечку. – Я только от него, наложила повязки. Старик уже отдыхает.
Угрюмо кивнув, Роберт пообещал посетить старого друга следующим утром, когда мать пойдёт менять повязки. И после ужина Ави отправилась с ним к машине, забрать вещи.
- Так как там мальчик? – Напомнила младшая, остановившись у машин.
- Тяжело.
- А судя по погоде не скажешь.
- Это вышло странно. Он как-то нашёл кулон, но говорит, что появился сам в его руке. Не могу сказать, что не верю ему…
- Но звучит странно, – Продолжила за брата Ави, забрав вторую дорожную сумку. – И без подробностей.
Роберт кивнул, облокотившись о машину, охваченный волнением, что нужно было поговорить с самим парнем, а не Митчеллом. За столько лет Эван привязался к мальчику и стал мягкотелым к нему. Паркер же старался меньше пересекается с агрессивно настроенным юнцом, каждый раз смотрящего на него с такой злостью, что Роберт иногда подумывал не рассказал ли ему кто-то правду. Ави тоже не одобрила поступок брата, когда он приехал со спящим ребёнком на заднем сидении. Его решение оставить мальчика здесь она отсекла, напомнив, что деревня в плохом состоянии во всех смыслах. И каждый раз, когда Паркер приезжал в гости, она спрашивала о нём, с трепетной надеждой.
- В городе поговаривают, что Совет голосования требует, – Сменила тему Ави. Это её тревожило больше всего. Она всем сердцем надеялась на благоразумие дарованных, но большинство отнеслись к этой идее с энтузиазмом, отмахиваясь тем, что ничего толком не изменится. – Некоторые верят, что с ними всё равно будут считаться, но это так не работает, да?
- Да, всё становится сложнее. И нам бы пригодилась помощь Уильямса.
- Он еле ходит, большую часть времени прикован к постели и больше ничего не видит, – Отрезала младшая, ужаснувшись мыслям брата. – Он уже стар и заслуживает спокойствия.