- Да, угомонитесь вы, - обратилась я одновременно к подруге и профессору, - Давайте попробуем, а потом решим, что делать дальше.
- А что мы попробуем? - Светка, судя по всему, угоманиваться не собиралась, - Я максимум могу укусить Сидорова или лизнуть, вдруг у меня слюна целебная. Лёха ему стриптиз станцует, Дима споёт, профессор колкое прозвище придумает, а ты процитируешь лунный календарь. Вот и все наши таланты.
- Ну вот, а вы переживали, - сделал вывод Пётр Владимирович, - Первоначальный план действий у нас есть, а дальше будем импровизировать. Давайте в душ, слёт нечисти объявляется в ординаторской.
Когда мы вышли из ванной, замотанные в полотенца, на тумбочке в холле нас ожидали розовые медицинские костюмы.
- Это не профессор, это чёрт, - взревела Светка, - Я эту розовую прелесть не надену.
Света упаковалась в своё коктейльное платье и каблуки, начесала волосы, как после удара током, накрасила губы чёрной подводкой и отправилась "брать за жабры" профессора.
Мне розовый костюмчик понравился, ткань приятная и сел бомбически, выгодно, но не вульгарно подчеркнув все выпуклости и изгибы. Подкрасив глаза тушью, губы блеском и нанеся немного румян, я осталась более, чем довольна своим отражением в зеркале.
Вернулась весёлая Света с зелёной униформой "под цвет глаз". Облачившись в свежедобытый костюм, накрасив веки зелеными тенями, а ресницы экстраудлиняющей тушью, выбрав яркие румяна и помаду, Светка удовлетворённо выдохнула, осмотрев свой, получившийся довольно дерзким, образ и уверенно шагнула на выход.
В ординаторской ребята во главе с профессором пили чай с казинаками. Мы уселись за стол на свободные стулья, Лёха заботливо протянул нам чашки с ароматным напитком, Дима пододвинул вазочку с ореховым лакомством.
- Что, Динь-Динь и Зелёная фея, готовы к подвигу?, - подмигнул нам профессор, - Кстати, "Зелёная фея" мой любимый коктейль из абсента. Эх, если бы Ангелина не сказала, что Лёха нам необходим, прямо сейчас бы отправил его в командировку к чёрту на кулички, чтоб не маячил. И тогда бы у меня появился реальный шанс.
Пётр Владимирович недвусмысленно посмотрел на Свету, она смутилась, Лёха позеленел, я подавилась чаем, Дима продолжал меланхолично грызть казинаку.
- Всё, - как ни в чём не бывало продолжил профессор, - Чаепитие окончено, пойдём доставать с того света Сидорова.
Путь в красную зону нам преградила медицинская сестра, указав на необходимость упаковаться в специальную аммуницию.
- Ах, оставьте, Аннушка, - с показаной напыщенностю произнес профессор, - Всё пустое, нет в этом никакого смысла.
- Пётр Владимирович, - довольно жёстко ответила девушка, - Опять опыты на себе ставите, угробите вы себя, но себя-то ладно, зачем архаров своих под монастырь подводите?
- Ты ж никак не можешь с этим покончить, - иронично рассуждал профессор, - Хотя, может, дело и не в тебе, а в том, что в нашем районе трамваи не ходят.
- Пётр Владимирович, ну не тяните вы на Воланда, - копируя ироничный тон профессора, ответила Аннушка, - И прекратите мне масло в тумбочку подкидывать.
Мы со Светой удивлённо переглядывались, пытаясь понять суть происходящего.
- Ну, девчонки, вспоминайте, - шёпотом разъяснял нам Дмитрий, - "Мастер и Маргарита", Аннушка разлила подсолнечное масло, Берлиоз поскользнулся, упал и ему трамваем отрезало голову. Профессор регулярно снабжает Аннушку подсолнечным маслом, надеясь, что она нас обезглавит.
- Странно, что не сработало, - хихикнула Света, - Расклад-то стопроцентный.
- Я скоро масляную лавку открою, - продолжала возмущаться медсестра, в подтверждение своих слов, открыв дверцу навесного шкафчика, в котором стояла батарея бутылок с подсолнечным маслом, - Я его разливать, а уж тем более убивать кого-то совершенно не собираюсь.
- Аннушка, ты убиваешь во мне надежду, - обречённо сказал профессор, - Пойдем, ребята, нам не проскочить через этот кордон, будем паковаться по нормативам.
Одевшись в полную экипировку, которая теоретически нам была совершенно не нужна, но того требовала инструкция, мы наконец попали в красную зону. Профессор попросил мимоходом зайти к Полякову, тому самому который не подцепил заразу в пятнадцатой палате сочинского госпиталя. Он и сейчас был абсолютно чист, что очень обрадовало нас всех, а как счастлив был Поляков, увидев знакомые лица, он, бедолага, сходил с ума от одиночества в отдельном боксе, надолго "ни за что" загремев в красную зону.