В ГПК РСФСР 1923 г. (ст. 167–169) юридический интерес третьего лица был выражен иначе: вступление или привлечение третьих лиц возможно, если решение по делу может создать у них права и обязанности по отношению к одной из сторон. В правоведении такая формулировка закона признавалась неудачной, поскольку подавляющее большинство представителей теории гражданского процессуального права исходили из того, что решением суда никакие права и обязанности не создаются. В частности, не признавалось правильным встречающееся в практике указание в резолютивной части решения о предоставлении стороне права регресса, поскольку это право предоставлено законом, а не судом.
Вопрос о том, может ли судебное решение создавать какие-либо права и обязанности, следует решать с позиции действующего законодательства. ГК, придавая судебному решению значение юридического факта, называет его в перечне оснований возникновения гражданских прав (ст. 8, 12).
Третьи лица, не заявляющие самостоятельных требований, могут вступить в дело по собственной инициативе, а также быть привлечены к участию в деле по ходатайству сторон, прокурора или по инициативе суда (ст. 43 ГПК).
Вступление или привлечение третьего лица допускается до постановления судом решения. Если третье лицо вступает в процесс по своей инициативе, оно должно подать в суд заявление, которое государственной пошлиной не оплачивается.
Допуск в процесс третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований на предмет спора, оформляется путем вынесении судом соответствующего определения.
Статья 43 ГПК устанавливает, что третьи лица, не заявляющие самостоятельных требований на предмет спора, пользуются процессуальными правами и несут процессуальные обязанности сторон. Подобно сторонам они могут давать суду объяснения, представлять доказательства, ходатайствовать о назначении экспертизы, участвовать в исследовании доказательств и в судебных прениях, совершать другие процессуальные действия, право на совершение которых предоставлено сторонам законом. Но процессуальное положение третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований, не совпадает полностью с процессуальным положением истца, ответчика, соучастников.
Отличие состоит в следующем. Стороны являются субъектами основного спорного материального правоотношения. Сколько бы ни было лиц (соучастников) на стороне истца или (и) ответчика, все они — субъекты спора о праве, рассматриваемого и разрешаемого судом. Каждый из соистцов связан правоотношением с ответчиком, каждый из соответчиков связан правоотношением с истцом.
Связь соучастников по правоотношению с другой стороной означает, что они обладают взаимными субъективными правами и юридическими обязанностями.
Третье лицо, не заявляющее самостоятельных требований относительно предмета спора, находится за пределами основного спорною материального правоотношения и не является его субъектом.
Если третье лицо участвует на стороне ответчика, оно не связано правоотношением с истцом и не обладает по отношению к последнему правами и не несет обязанности.
Если же третье лицо выступает на стороне истца, у него нет субъективных прав и юридических обязанностей по отношению к ответчику, так как нет с последним связи по правоотношению.
Именно потому что третье лицо, не заявляющее самостоятельных требований, не является субъектом основного спорного правоотношения, законодатель не наделил его рядом процессуальных прав, принадлежащих сторонам. Так, третье лицо не имеет права на изменение основания и предмета иска, увеличение или уменьшение размера исковых требований, а также на отказ от иска, признание иска или заключение мирового соглашения, на предъявление встречного иска и требование принудительного исполнения судебного решения. Права, в которых ограничено третье лицо, являются распорядительными, т. е. направлены на распоряжение предметом спора. Не будучи субъектом основного спорного правоотношения между сторонами, третье лицо не может совершать процессуальные действия, направленные на распоряжение предметом этого правоотношения.
То обстоятельство, что третьи лица, участвующие в процессе в порядке ст. 43 ГПК, наделены, по существу, всеми процессуальными правами и процессуальными обязанностями сторон, за небольшим, но важным изъятием, является одной из причин смешения третьих лиц этого вида с соучастниками.
Обращая внимание судов на необходимость различать стороны и третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований на предмет спора, Гражданская кассационная коллегия Верховного Суда РСФСР еще в 1926 г. указала, что привлечение третьих лиц на свою сторону истцом или ответчиком не создает для третьих лиц положения стороны.