— Да. Откуда ты это знаешь?
— Я тоже кое-кого потерял. Давным-давно, — Грегор отвёл взгляд, и желание протянуть к нему руку, предложив утешение, было настолько сильным, что девушка не могла удержаться. Она положила руку на мужскую ладонь, и посмотрела ему в глаза.
— Как это случилось? — На секунду любопытство взяло верх, и девушка перестала следить за своими словами. Из личного опыта Элли знала, как тяжело обсуждать потерю любимого человека, и не могла поверить, что задала ему такой болезненный вопрос. Просто хотела узнать о мужчине больше, и он был единственным человеком, встретившимся ей, кто действительно понимал, через что она прошла, когда потеряла Йена. Но, возможно, Грегор не хотел говорить об этом. — Ты не должен говорить мне, если тебе слишком больно.
— Как я уже сказал, это случилось давным-давно. Иногда кажется, что это произошло только вчера. Это был несчастный случай, который можно было предотвратить. Она шла по обрыву и, возможно, не была так осторожна, как должна была, и упала.
Рука Грегора сжала её ладонь, и Элли перевернула ту так, чтобы можно было сжать. Элли пододвинулась, чтобы сесть поближе к мужчине, и он, отпустив её руку, обнял девушку, притягивая к себе.
— Что случилось с твоим мужем? Если это не слишком больно, расскажи мне, — он успокаивающе провёл рукой вверх и вниз по её руке, и Элли отпустила часть напряжения, которое накручивалось внутри неё, когда Грегор вернул разговор к её собственному испытанию. Мало кто знал, что случилось с Йеном, и она никому не рассказывала об этом с тех пор, как переехала в город. Возможно, пришло время, наконец, отпустить то, что находилось глубоко внутри неё. Элли никогда по-настоящему не двинется дальше, пока не примирится с тем, что случилось с Йеном, и частичный путь к этому — говорить об потери свободно.
— Если не хочешь, можешь не говорить об этом. Мы можем найти более приятные темы для обсуждения.
— Это может быть проще, но это не то, что мне нужно. Часть причины, по которой я покинула свой старый город — это новое начало, по крайней мере, это то, что я говорила себе. Думаю, в каком-то смысле я убегала от случившегося, — признав правду, Элли поразилась тому, как легко ей это далось, и она ещё больше склонилась к Грегору. Его рука сжалась вокруг неё, и Элли почувствовала, что чтобы она ни сказала, всё будет хорошо. И ей нужно было поговорить. Наконец девушка встретила мужчину, который заставил её снова почувствовать желание после долгих четырёх лет. Пришло время исследовать эту сторону себя, но Элли не смогла бы этого сделать, если бы держалась за всё дерьмо, находившееся в ней с тех пор, как умер Йен.
— И ты думаешь, что готова перестать убегать от этого?
— Да. Моего мужа убили. Однажды ночью он ушёл за молоком, и так и не вернулся, — в её голосе была слышна запинка, и Грегор притянул девушку к себе, так что она оказалась сидящей у него на коленях. Элли прислонила голову к груди Грегора, когда он обнял её.
— Господи. Мне жаль, что тебе пришлось пройти через это.
— Ты хочешь знать то, о чём я никому больше не рассказывала? — Маленький комок страха поселился в животе Элли перед тем, что она собиралась ему открыть. Грегор строго осудит её за то, что она собиралась произнести?
— Только, если ты хочешь мне сказать. Только, если ты думаешь, что это поможет тебе. Просто знай, что ты можешь сказать что угодно, и я не буду осуждать тебя.
Элли с трудом сглотнула на секунду и набралась смелости, чтобы сообщить то, что ей хотелось. В ней всё ещё присутствовал страх, потому что, несмотря на все слова Грегора о том, что он не осудит её, пока она не промолвит это вслух, Элли никогда не узнает наверняка.
— Я провела много времени, сердясь на Йена. Я была так зла на него за то, что он бросил меня, хотя обещал быть вместе до старости. Я знаю, что несправедливо так себя чувствовать. Особенно, когда на самом деле это была не его вина. Она была моей. Молоко было не так важно. Почему я должна была попросить его пойти за ним?
Это была настоящая проблема. Элли была зла на Йена за то, что он умер, но ещё больше на себя за то, что отправила его в ту ночь.
— Ты убила своего мужа?
Элли резко отстранилась и в шоке посмотрела на Грегора. Как он мог спросить её об этом?
— Конечно, я этого не делала. Я говорила тебе, что он пошёл за молоком, и какой-то мудак убил его из-за двадцати долларов, находившихся в бумажнике.
— Тогда почему ты винишь себя? В случившемся нет твоей вины. Это вина человека, который лишил Йена жизни. Ты не могла знать, что произойдёт, отправив мужа за дверь. Чувство вины — тяжелое бремя. Не заставляй себя нести его. Тебе не обязательно это делать.
Нижняя губа Элли задрожала, и она почувствовала, как слёзы щиплют глаза.
— Как мне это отпустить?
— Спрашивая себя, хотел бы он, чтобы ты так себя чувствовала? Хотел бы он, чтобы ты чувствовала ответственность за то, что с ним случилось?
Слеза скатилась по щеке Элли, и она покачала головой. Йен был самым всепрощающим человеком, которого когда-либо встречала, и она знала, что он никогда не хотел, чтобы она винила себя в случившемся с ним. Вина лежала на том, кто выбрал его в качестве мишени. Тот, кто был в таком отчаянии, что оценил человеческую жизнь в двадцать долларов.
Элли опустилась на грудь Грегора, и он обнял её. Она изливала на его грудь четыре года вины и печали, в то время как он успокаивающе гладил её спину своими большими руками. Элли не знала, сколько времени прошло с ним, сидящим на диване и держащим её, но, наконец, буря внутри неё закончилась, и девушка откинулась назад, чтобы посмотреть на мужчину.
Он провёл большим пальцем по её щеке, чтобы вытереть оставшиеся слёзы.
— Теперь ты чувствуешь себя лучше?
— Честно говоря, я не думала, что буду, но да. Я никогда не понимала, как много держала внутри, — Элли не была в заблуждении, что ей сейчас лучше, но процесс исцеления, так необходимый ей для того, чтобы двигаться дальше, начался. Ещё один шаг — впустить этого человека в свою жизнь и позволить себе почувствовать то, что ей нужно. — Спасибо тебе.
— Не стоит этого говорить, но пожалуйста, — Грегор потянулся к её лицу, и Элли поняла, что происходит. Она двинулась к нему навстречу и их уста слились вместе. В этом поцелуе не было никакой срочности, и девушка знала, что он не приведёт их прямо в её спальню. Элли не была к этому готова, и в глубине души знала, что Грегор это понимает. Поцелуй, который они разделили, был слиянием двух родственных душ, познавших боль, но теперь пробивающихся к исцелению.
Элли откинулась на спинку дивана и посмотрела на Грегора. Он снова глядел на неё, и впервые за четыре года девушка почувствовала себя свободной. И Элли знала, что будет делать с этой новообретённой свободой. Она изучит своё желание к этому мужчине. И может быть, просто может быть, откроет себя для любви снова.
9
Грегор стучал пальцами по ноге, когда с Рикманом ехал домой.
— Она сказала, о чём новости?
— Нет. И сидя здесь, ёрзая, мы не доберемся домой быстрее, — ответил раздражённо Рикман, и Грегор знал это потому, что он уже трижды задавал один и тот же вопрос. Но Рикман сам был виноват, сказав Грегору о том, что у Джулии есть новости, касающиеся охотников, но воздержавшись рассказать какие именно. Если парень не хотел, чтобы его донимали всю дорогу домой, ему следовало держать рот на замке, пока они не добрались бы до дома.