Устинов спросил, умеет ли Силаев петь — а Силаев мало того, что поет, он еще и на баяне с самого детства играет. Ответил: «Умею».
— Тогда давай споем, — предложил министр.
— А что?
— Ну, вот есть такая хорошая песня, только пьяницы ее испоганили, — сказал Устинов и затянул: «Шумел камыш, деревья гнулись». Иван Степанович не знал слов и подхватывать не стал, а Устинов подумал, что Силаеву просто не нравится эта песня, и он не боится таким образом выражать министру свое несогласие.
В декабре 1980 года по инициативе Устинова Иван Силаев возглавил Министерство станкостроительной и инструментальной промышленности СССР.
IV.
Для Силаева это был опыт антикризисного менеджмента — политбюро было недовольно работой министерства, и от нового министра требовалось срочно навести порядок в станкостроении. Через четыре месяца министр отчитался Устинову о выполнении задания. 20 февраля 1981 года Силаева назначили министром авиационной промышленности СССР. Вернули в родную отрасль.
— На авиастроение работала вся страна. Во всех промышленных центрах были авиазаводы, а где авиазаводов не было, обязательно были какие-нибудь вспомогательные производства — приборостроение, алюминиевая промышленность, моторные заводы и так далее. У меня был свой служебный самолет, и я большую часть времени проводил в поездках.
В Свердловске тоже был агрегатный завод, и с первым секретарем обкома Борисом Ельциным Силаев, по его словам, сразу нашел общий язык — Ельцин производил впечатление современного думающего руководителя, и мужчины если не подружились, то, по крайней мере, стали хорошими приятелями. Летом 1990 года, став председателем Верховного Совета РСФСР, Борис Ельцин вспомнит о старом знакомом и предложит его кандидатуру (радикальное крыло «Демроссии» предлагало экономиста-рыночника Михаила Бочарова, но парламентское большинство его не поддержало) на должность председателя российского Совмина.
V.
Об этих временах у Силаева осталось единственное светлое воспоминание — земельная реформа. Все остальное (противостояние с союзным центром, коррупционные скандалы, включая знаменитый эпизод с вице-премьером Геннадием Фильшиным, санкционировавшим вывоз из страны каким-то британским авантюристом 140 миллиардов рублей, и т. д.) для него сейчас — не более чем фон, на котором портились отношения между ним и Борисом Ельциным, которого, как говорит Силаев, к тому времени «окончательно одолел змий».
У Белого дома в августе девяносто первого они действительно были вместе. Это Ельцин, а не кто-то другой, отправлял Силаева вместе с Александром Руцким в Форос забирать из дачного заточения Михаила Горбачева (Силаев с гордостью рассказывает о том, как «демократическому» самолету удалось приземлиться в Крыму на полчаса раньше самолета с гэкачепистами, и как министр обороны Дмитрий Язов приказал войскам ПВО сбить борт с Руцким и Силаевым, но те не послушались). Но уже через несколько дней, когда Горбачев, отправив в отставку все правительство СССР, предложил стать союзным премьером Силаеву, Иван Степанович сразу же согласился: «Работать с Борисом Николаевичем сил никаких больше не было».
Нового правительства СССР, впрочем, тоже не получилось — полноценный кабинет министров так и не был создан, полномочия союзных министров выполняли министры РСФСР из правительства Силаева, и даже само название должности звучало длинно и печально: «Председатель Комитета по оперативному управлению народным хозяйством СССР» (с сентября 1991 года — председатель Межреспубликанского экономического комитета). У Силаева было трое заместителей: Юрий Лужков, Аркадий Вольский и еще один, о котором у него остались самые теплые воспоминания, но фамилию которого Иван Степанович не помнит:
— Ну вы его прекрасно знаете, он у нас тогда в правительстве был единственным евреем.
Долго мучается, потом вспоминает — Явлинский, конечно. Григорий Явлинский.
Эта команда распалась через месяц после того, как Горбачев и Силаев ее собрали. К моменту подписания Беловежских соглашений правительство СССР (не считая силовиков, подчиненных лично президенту Горбачеву) состояло из одного Силаева, занимавшего бывший сталинский кабинет в Кремле.