Марианна...
Кто дал ей это имя? Кто оставил эту малютку на пороге соседского дома? И самый главный вопрос: на самом ли деле ее отец он?
Тем временем малышка неуклюже сунула крохотный кулачок в рот и, пососав его несколько секунд, изогнулась и снова зашлась в плаче.
Чувствуя себя абсолютно беспомощным - еще никогда в жизни ни с одной женщиной у него этого чувства не возникало, - Итан повернулся к трем женщинам, с нескрываемым интересом взирающим на него, и бросил:
- Должна же быть в округе хоть одна кормящая мать!
- Это ужасно! - вскричала Вильгельмина. - Бедняжка умрет от голода!
- Тише! - цыкнула на нее Джейн. Она и сама этого боялась. - Моя кухарка нашла одну, но я ее к Марианне и па пушечный выстрел не пущу.
- Боже правый! - воскликнул Итан. - Значит, вы предпочитаете уморить ее голодом? Ну конечно, это ведь не ваша дочь!
И тотчас же раскаялся в своей грубости. Нижняя губа Джейн задрожала, и лицо ее вдруг сделалось беззащитным, как у младенца. Итана вдруг как громом поразило а что, если Джейн мечтает выйти замуж и иметь собственных детей? Неужели и этой сварливой старой деве хочется простых женских радостей? Ему стало искренне ее жаль. Но жалость тут же испарилась, стоило ей открыть рот.
- И не ваша, по вашему же собственному утверждению, - изрекла она. Так что подпишите документ об отказе от ребенка и можете возвращаться домой, чтобы продолжать развлекаться.
И, шурша юбкой, Джейн направилась к нему. Итан крепко прижал малышку к груди.
- Сегодня утром вы были уверены в том, что она моя.
Причем настолько, что вам не терпелось мне об этом сообщить.
На щеках Джейн появился стыдливый румянец. Значит, ему все-таки удалось вогнать эту строптивую мисс Мейхью в краску!
- А теперь я думаю по-другому, - бросила она, неодобрительно глядя на него. - Марианна не может быть дочерью такого неисправимого повесы, как вы. И я не допущу, чтобы вы и ее развратили.
- Не беспокойтесь. Я не совращаю женщин моложе восемнадцати лет.
Серо-голубые глаза Джейн расширились. Румянец на щеках стал ярче. "Интересно, испытывала ли она когда-нибудь сексуальное влечение? - подумал Итан. - Мечтала ли, лежа в темноте своей спальни, кому-нибудь отдаться? Вряд ли. Слишком уж она для этого резка и самоуверенна".
- Позвольте кое-что вам предложить, - вмешалась в перебранку леди Розалинда. - Эту зиму я, как вам известно, провела в Италии. И там мне посчастливилось найти горничную, которая великолепно умеет делать прически. - Она украдкой бросила взгляд на блестящую медную дощечку, стоявшую на буфете, любуясь собственным отражением. - Никто на всем континенте не может сравниться с Джанеттой в искусстве завить локоны или выбрать шляпку. А как она шьет! Вы бы только посмотрели!
- Ну и что с того, мама? - нетерпеливо перебил ее Итан, который ходил взад и вперед по комнате в тщетной попытке успокоить свое чадо. Непрерывный плач Марианны уже начал действовать ему на нервы.
- Если ты не будешь меня перебивать, я закончу быстрее.
Так вот. У Джанетты есть полуторагодовалая дочь, которую она отказалась оставить в Италии. Дочку свою она до сих пор кормит грудью, так что, я думаю, вполне может выкормить и Марианну.
- Где она?
- Распаковывает мой багаж в особняке Чейзбурн, естественно. Но предупреждаю тебя, мне понадобятся ее услуги горничной.
- Если она сумеет накормить Марианну, - хмуро бросил Итан, направляясь к двери, - я награжу ее так щедро, что ей и в голову не придет увольняться.
***
По будуару плыли приглушенные звуки колыбельной песни.
Хотя Джейн изучила многие древние языки, такие, как древнегреческий, латынь, гэльский и другие, итальянского она не знала и слов песни не понимала. Но этого и не требовалось. И так было ясно, что крошка Марианна вполне довольна жизнью. Стоило лишь послушать, с каким удовольствием, жадно, взахлеб она сосет.
Джанетта сидела в кресле с подушечкой для головы, обитом розовой полосатой материей, в расстегнутом до пояса платье, держа Марианну у пышной груди. Пылкая темноволосая итальянка полюбила малышку с первого взгляда. При виде ее заохала, заахала, что-то быстро защебетала по-итальянски, а потом начала кормить, тихонько напевая.
"Какое счастье, что Марианна наконец-то перестала плакать, - подумала Джейн. - Какая радость знать, что она не умрет с голоду!"
Джейн понимала, что должна оставить кормилицу с ребенком одних, как сделали это леди Розалинда с Итаном. Но она все мешкала, не в силах избавиться от безотчетного страха, что, если выпустит Марианну из виду, может потерять ее навсегда.
Вне себя от беспокойства Джейн прижала руку к горлу и нащупала медальон, спрятанный под платьем с высоким воротом. Этот медальон единственное, что осталось ей от мамы.
Внутри находилась изящная миниатюра очаровательной темноволосой дамы, которая умерла во время родов, давая жизнь Джейн. Интересно, приезжала ли она когда-нибудь в этот дом?
Скорее всего да, ведь она была близкой подругой леди Розалинды.
Будуар крестной Джейн представлял собой просторную изысканную комнату, в которой стояли многочисленные шкафы с нарядами, а на стенах висели зеркала в золоченых рамах.
На полу лежал пушистый ковер с рисунком из роз и виноградных листьев. Высокий потолок был расписан веселыми херувимами. В воздухе стоял густой аромат духов и пудры.
Джейн чувствовала себя в этой изысканной обстановке не в своей тарелке. Ее собственная комната была обставлена по-спартански просто: обыкновенная деревянная кровать, письменный стол и три крючка на стене для трех платьев: одно - для посещения церкви, второе - для дома и третье - на выход. Это последнее как раз и было сейчас на ней. Все три платья были черного цвета Джейн все еще носила траур по отцу, умершему в прошлом году. Однако до сегодняшнего дня ей и в голову не приходило, насколько унылый у нее гардероб.
Но сегодня она вдруг заметила в открытом чемодане вещи. от которых пришла в восхищение. Корсет, украшенный розовыми ленточками, прозрачные чулки, на которые даже стыдно смотреть, но которые так захотелось надеть, тонкая рубашка, вызывающая те же чувства. Как же ей хотелось хотя бы один раз в жизни ощутить кожей мягкость шелка, испытать удовольствие оттого, что на тебе плотно облегающее фигуру платье, а не черное одеяние из грубого полотна, сшитое руками тетушки! Хотя о чем это она? Все эти изящные вещи годятся лишь для таких модниц, как леди Розалинда.
И для таких девиц, как та блондинка, что резвилась с Итаном в постели. Которые напропалую флиртуют с мужчинами, танцуют на великосветских балах, а на зиму уезжают на континент. Которые рожают внебрачных детей и бросают их без зазрения совести, предоставляя другим растить их.
А она, мисс Джейн Мейхью, всегда спала одна, ухаживала за больным отцом, когда другие девушки отправлялись в Лондон на свой первый сезон, и никогда в жизни не выезжала за пределы пустынных холмов Уэссекса. Так что ей и носить простое, грубого льна, нижнее белье, которое не снашивается годами, ей и заботиться о ребенке, который никому не нужен.
- Мисс? - послышался тихий голос.
Джейн вздрогнула от неожиданности. Погруженная в свои мысли, она совсем забыла, где находится. Джанетта жестом подзывала ее к себе. Она уже закончила кормить малышку, застегнула платье, но по-прежнему держала Марианну у груди. Джейн подошла ближе, и Джанетта предостерегающе приложила палец к губам.
О чудо! Марианна заснула. В уголке ротика блестела капля молока. Крошечная ручка лежала на груди кормилицы, ревностно охраняя свой источник питания.
Нагнувшись, Джейн взяла ребенка на руки. Марианна слегка пошевелилась и вздохнула во сне. Не испытанная доселе нежность охватила Джейн. Как странно, что она настолько сильно успела привязаться к ребенку, о существовании которого до сегодняшнего утра и не подозревала!
Увидев младенца, она сначала решила, что это не ребенок, а изящная фарфоровая кукла, крошечные черты лица которой с изумительной точностью повторяли младенческое лицо Осторожно коснувшись щечки, Джейн ощутила теплую, гладкую кожу и в тот же миг поняла, что это не кукла, а ребенок дар небес, о котором она втайне мечтала, даже не признаваясь в этом себе самой...