— Сейчас не время для забав! — девушка уперлась ладонями в грудь мужчины, но тот, не обращая на нее внимания начал жадно целовать ее шею, губы. Неожиданно внимание громилы привлекли повязки на ее груди.
— Что за черт? — ругнулся тот отступая на шаг назад. — Тебя ранили? Кто посмел?
— Петро, какого черта?! Ты забыл? — девушка, откинув волосы назад рассмеялась. Яркий луч света высветил лицо Арины, отчего в голове Якова пронеслись тысячи вопросов. он уже хотел было метнуться к ней и узнать как ей удалось попасть на судно и где Оливер, но заставил себя чуть повременить.
— Это же мой маскарад для Игоря. Ты забыл? Вы же нас с полоумной тащили якобы избитых…Помнишь?
— Так прошло три дня! — изумился детина, — ты забыла как нужно принимать душ?
— Нет глупый, один из них утащил меня с собой! Чертов ублюдок! Пришлось импровизировать. Расправилась с ним на месте.
Девушка тихо засмеялась и начала стаскивать с себя кофточку. Петро звать дважды не пришлось. Он снова с жадностью набросился на хрупкое тело девушки, а она словно этого и ждала.
Не желая наблюдать за ними Яков тихо выскользнул в коридор захватив по пути чью-то фуражку и натянув ее на глаза отошел в сторону. Мысль о том, что друг мертв вызывала панику. Он чувствовал, как земля уходит из-под ног. Комната начала кружиться, то ли от того, что судно шло ко дну, то ли от страшной вести.
Перед глазами детектива плыли яркие образы их встречи — Оливер здоровый, румяный, улыбается ему и подает руку. А вот они на маленькой шхуне рыбачат после тяжелого дня, а вот Оливер протягивает ему яблоко, хоть и знает, что Яков предпочитает отличный стейк траве. Но все было сейчас неважно. Корабль под его ногами тонет, возможно Мария давно мертва да еще и Оливер пал от руки взбалмошной девчонки, которая скорее всего его так и бросила в раскаленной пустыне. Вполне возможно, что его тело сейчас клевали грифы или терзал койот.
Яков с хрипом опустился на пол, и согнув ноги в коленях уронил на них голову. Идти дальше не хотелось. Справа заскрежетал металл, но он даже не повернулся. Оглушительный раскат грома прошелся над его головой заглушая вскрики и стук из соседней комнаты, но и на это он не обращал внимание. Яков не знал сколько прошло времени — минута, две или час, но вдруг он услышал голос. Тонкий девичий голос…Мария! Она была жива! Она была рядом!
Что-то в глубине его груди зашевелилось, заставляя сердце стучать сильнее. У него было незавершенное дело. Он отомстит мерзавке! Он отомстит за друга чего бы ему это не стоило. Сейчас его уже не интересовала правда, лишь месть — вот что имело значение.
Вскочив на ноги, он метнулся в сторону голоса, когда увидел, как из рубки выходит детина, держа в руках несколько чемоданов.
— Эх, ты! Стой! — выкрикнул тот и бросив ношу на пол шагнул к Якову, но детективу было некогда заниматься сейчас этим отморозком. Внутри него бушевала ярость, злость, которую он мечтал выплеснуть лишь на одного человека — девушку с белыми волосами.
— Пошел прочь! — прошипел Яков, но Петро не двинулся с места.
— Ты должен был быть мертв! — закричал начальник охраны и бросился на детектива.
Наверное, Якову следовало оглушить нападавшего, но он желал расправы. Поэтому резко обернувшись на месте он выхватил пистолет и под оглушающий раскат грома в сердце детины вошла первая, а затем вторая пуля. Точно в цель.
Немедля, Яков взял пару чемоданов и пошел прочь. У него была цель и только это имело сейчас значение.
Арес тонул. Об этом свидетельствовало все: кричащие люди, спешащие забрать свои вещи и расположиться на доске в спасательной шлюпке, ледяная вода залива, омывающая нижние каюты корабля, затапливающая палубу, сметающая остатки инвентаря с незакрепленных поверхностей судна, и конечно же оглушающий скрежет, и вой жаждущего спасения Ареса.
Яков шел мимо них, кричащих, испуганных, мокрых. Он словно античный бог войны, одетый в форму охраны, вышагивал, возвышаясь над людскими бедами, потребностями.
Яков слышал голос Марии, шел на него, но то, что открылось его взору было нереально. Стоя за спиной Арины он видел, как разваливается грудная клетка Игоря, как Мария, окруженная черными тенями, смеется словно и не она вовсе в этой разрушенной комнате. Он видел, как довольно улыбается Арина, глядя на то, что должно приводить в ужас любого человека.