Решив, что разговоры вслух это лучший способ не сойти с ума, я начала болтать, пробуя так и эдак избавиться от веревок. Казалось, так легко свергнуть ненавистный джут, но ничего не выходило. Веревка впилась в руки совершенно наглым естественным образом, лишая меня возможности избавится от нее.
Злая и обессиленная я опустилась на дно шлюпки, плавно качающейся на небольших волнах. Ее томные плавные движения успокаивали меня. Не заметив как, я погрузилась в сон, полный сожалений и укоров, в котором Яков то и дело сменялся озверевшим Игорем, полоскающим меня острыми ножницами. В итоге проснувшись через несколько часов я не чувствовала себя отдохнувшей. Напротив, из-за навалившихся переживаний казалась себе совершенно разбитой.
Ночь сменяет день, и вот уже холодный сумрак расстилался по черной глади воды. Ужасно хотелось пить, но еще больше хотелось есть. Я заметила, что в небе давно не было птиц. Или может они вообще не появлялись. Это был плохой знак, очень плохой — я была далеко от суши, далеко от спасения. Был шанс что какой-то из мимо проходящих судов заметит меня, но он был ничтожно мал. У меня не было фонаря, не было сигнальной ракеты, не было огня. Мне нечем было подать знак, даже если на горизонте появится судно.
Из платков и парео Арины я пыталась соорудить нечто похожее на сеть чтобы поймать рыбу. Я знала, что Аденский залив богат рыбой, черепахами и лобстерами. Но местная рыбалка ведется недалеко от берега; сардины, тунец, королевская рыба и макрель составляют основную часть годового улова рыбаков. Мне же не везло — либо из меня получился плохой рыбак, чему конечно же способствовали связанные руки, либо рыба водилась на другой глубине. Но итог был один – я осталась голодной.
Разочарованно осев, я снова разрешила себе поплакать. Глупо было думать, что я справлюсь. Мне никогда особо не везло, так почему же должно было повезти сейчас?
Второй день прошел губительнее первого: сил становилось все меньше, а сонливость, наоборот, накатывала несоразмерно в большем количестве. Я дала слабину – вместо того чтобы грызть веревку зубами я предпочла спрятать голову в шалашный чемодан. Он хоть немного спасал от палящего солнца лицо, однако остальной части моего тела повезло меньше. Кожа покраснела и начала дико шелушиться на соленом обжигающем ветру. Благодаря чему свой третий день я встретила совершенно без сил и жажды жизни. Меня даже не смутили птицы, то и дело кружащие над моим обездвиженным телом.
Лишь спустя некоторое время я поняла, что шлюпка больше не кружится в постоянном движении. Я была статична. В это же мгновение до моих ушей донесся слабый крик. Кричала женщина и ее голос мне показался странно знакомым. Словно кто-то вынул давно забытый фонарик из детства и повесил его прямо над моей головой. Яркая, светлая – она была похожа на ангела, пришедшего за моей душой.
Вот только я понимала кто я и ждала далеко не ангельского посланника. За мои грехи ко мне должен был снизойти дьявол, минимум Люцифер. Но сейчас сквозь пелену тумана, застилающего мои глаза, я видела давно забытое лицо девушки протягивающей ко мне руки. А рядом с ней возвышался мужчина чье пухлое лицо я уже не могла забыть даже, пройдя все круги ада – Оливер. И он улыбался.
Часть 3
Часть 3.
Глава 25.
Я почувствовала запах жареного бекона еще до того, как мои глаза распахнулись. Если в загробной жизни такая вкусная еда, то я согласна на любое пристанище: будь то рай или ад. Горло, пересохшее от долгой засухи, нещадно саднило, а руки, ребра и… да, наверное, все тело ощущалось сплошным синяком. Так плохо мне не было довольно давно.
Я неуверенно прищурилась от яркого белого света и невольно застонала. Разве я не должна себя чувствовать замечательно? Разве может быть так плохо? Где обещанное избавление? Я попыталась встать, но голова предательски закружилась.
— О, пожалуйста не двигайся! Ты еще очень слаба!
Неожиданно громкий женский голос прервал меня и сразу же на плечах я почувствовала маленькие женские ручки.
— Мари, тебе нужно отдохнуть! Ты так рано проснулась! Мы думали ты проведешь без сознания еще как минимум несколько часов, а то и дней. Доктор сказал, что тебе нужно время! У тебя было сильное обезвоживание и ушибы!...
— Доктор? - пролепетала я, желая прервать монолог, — значит… значит я жива?