Она обижено поджала губы и уже взялась за ручку двери чтобы выйти, но задержалась на мгновение и повернувшись посмотрела мне прямо в глаза.
— Ты можешь сколько угодно отталкивать меня, но твое сердце помнит нас. И ты однажды вспомнишь, а пока… я просто буду рядом. Поспи, завтра будет легче.
***
И правда, следующий день с первым лучом солнца принес некоторое облегчение. Не знаю, что именно было в капельнице, но мне дышалось менее болезненно. Ребра болели все так же, но зато горло перестало раздирать и спина чуть менее болезненно реагировала на движения. После обеда ко мне пришел доктор и выпустил меня из оков и проводов, трубок, заклеив ранки от игл пластырем с солнышком. Про себя я подумала, что в этом есть нечто ироничное — солнце, чуть не лишившее меня ранее жизни, теперь придерживало поток моей крови, спасало меня.
Снова вернулась Илона и проводила меня до моей новой каюты, рассказав по пути о геологической группе, снявшей данный теплоход для научной экспедиции по всему Аденскому заливу. Наш Пегас был весьма скромного размера для такого похода, но это единственное, на что могли претендовать ученые. Всего группа состояла из тридцати человек и еще десяти гостей, к которым и относилась Илона. Девушка купила еще три места в надежде найти нас, два из которых заняли теперь уже мы с Оливером. Место Якова было свободным.
Когда мы проходили мимо восемнадцатой каюты девушка махнула рукой, оповещая меня о том, что каюта так и останется пустой, ведь Якова до сих пор не могут найти. В этот момент в моей груди что-то оторвалось и с гулким грохотом упало вниз. Я вспомнила как исчезла его фигура во мраке пыли, как оглушающий яркий взрыв осветил ночное небо, не оставив и метра от темной палубы Ареса. Я попыталась сказать, что им никогда не найти Якова, но получилось промычать что-то неразборчивое. Илона, заметив мое смятение, списала его на то, что мне больно двигаться и быстрее, усилив и без того ярое рвение, потащила меня в мою каюту.
Каюта номер двадцать один была великолепной. Расположение мебели было идентично моей медицинской каюте, но вот вид, открывающийся из иллюминатора на залитый желтым светом горизонт воды, выглядел просто невозможно притягательно. Именно тогда я поняла, что море так и не смогло отбить у меня любовь к нему. Не смотря на все то ужасное что творили люди, прикрываясь безмолвной водой, я не разочаровалась, не озлобилась и все так же все сердцем любила бескрайнюю синеву.
— Если каюта тебе не нравится мы можем попробовать поменяться с кем-то из геологов, — неуверенно начала Илона, глядя на то, как я ошарашенно рассматриваю мебель и технику. — Думаю Марк мог бы потесниться… геологи — народ неприхотливый.
— Нет.. не стоит, — я обернулась с тихим вздохом и провела рукой по спинке кровати, — Здесь довольно мило. Точнее, у меня никогда не было такой каюты…
— Такой плохой?....
— Такой … дорогой. — Выдавила из себя я и блондинка неуверенно пожала плечами.
— На самом деле это вполне стандартный номер с тв и кроватью, даже бара нет. Хотя если учесть сколько лекарств тебе все еще предстоит принимать, думаю о баре на некоторое время придется забыть.
Она неуверенно откинула волосы и мое внимание привлекло отсутствие пальца на ее руке. Я хотела было задать вопрос, но девушка, заметив мой пристальный взгляд поспешила убрать руку за пояс. Что ж, не только у меня есть тайны. Почему-то это мысль пришлась мне по-душе. В этот миг девушка показалась мне такой же обычной, как и я сама, словно нас действительно что-то связывало.
— Думаю, на сегодня хватит приключений. Доктор сказал, что не стоит в первый день сильно утруждать тебя. В семь принесу ужин и если ты не против… я хотела бы немного поговорить...
— О чем?
— О прошлом… — Илона неуверенно взяла меня за руку. От нее исходил нежный лавандовый аромат, от которого у меня щекотало в носу.
Мне вдруг пришло на ум, что я выгляжу сейчас как мумия. По пути не было зеркал, но я была уверена, что недельное лечение не сделало меня привлекательнее. Толи дело Илона — бледно-желтое платье любую бы превратила в урода, но не ее. Оно подчеркивало высокие скулы девушки и оттеняло большие глаза. А блестящий каскад светлых волос завершал ее ангельский образ, преподнося их владелицу как самое совершенное создание. Даже то что девушка вела себя учтиво, не кричала и не ругалась стоило мне вспылить, выставляло ее доброй и благородной натурой. То ли дело я…