В тот жаркий летний день мы побросали велосипеды возле дома Илоны и пошли по уже протоптанной тропе, вдоль озера, чтобы занять привычное место на нашем импровизированном наблюдательном посту.
— Посмотри, — шептала я подруге, лежа на пахучей траве — он, кажется, ходит по двору….
— О, чудо. Он умеет ходить! Какая радость!
Илона смеялась над каждым моим словом. Ее смех был таким заразительным, что и я тоже начала смеяться. Подруга знала как для меня важен этот момент, но все равно не могла избавиться от подкалываний. Конечно же мы обе знали, что она не всерьёз.
— Посмотри какие у него классные волосы…
— Пф.. у парней всегда так! Нам приходится завязывать банты, красить глаза и носить неудобные платья. А им просто — надел рубаху и красавец. Но что волосы – смотри пониже…
— Илон, посмотри какой он классный! Кто-то однажды сказал, что язык любви каждого человека основан на том, что он недополучил в детстве.
— Ри—ри, тебе четырнадцать, какое детство! Ты же сама еще ребенок. — Илона рассмеялась, откинувшись на траву, вытянув худые руки к солнцу. Ее пальцы просвечивались в лучах настолько, что были похожи на светящиеся соломинки. Я же насупилась.
— Мне уже почти пятнадцать. Может тогда мне подойти к нему? Как красивая взрослая женщина, чтобы он все понял и тоже запал на меня? Меня уже доконали эти глядели в школьном коридоре!
Подруга вскину голову и посмотрела прямо мне в глаза.
— Ну конечно, Мари! Сейчас ты такая красивая, с распущенными волнистыми волосами в которых застряла трава, в спортивных старых штанах и майке, подойдешь к нему и ….
— Я поняла! Поняла! Можешь не продолжать.
Прищурив глаза, я снова взглянула на подругу. Мне вдруг расхотелось смеяться.
— Илон, обещай, что мы с тобой никогда не поссоримся из-за парня.
— Откуда такие мрачные мысли? – напряглась подруга, но ее глаза оставались веселыми.
— Обещай! – напирала я.
Она помолчала буквально с секунду, словно давая мне время выкрикнуть “шутка!”, но видя мой серьезный взгляд, поджала губы.
— Мари, ты моя самая лучшая подруга! Я верю, что мы с тобой всегда будем вместе.
Я сразу же улыбнулась и победно посмотрела на подругу. Илона перевернулась на бок и отломив веточку травы начала тыкать ее кончиком мне в бок.
— Клянусь, клянусь! — Я рассмеялась, и она бросила в меня веткой.
— Вот то-то же! Так и будет!
— Обещай, что между нами не будет секретов! Мы с тобой будем одни из тех, немногих людей, которые пронесли свою дружбу через года, идет?
— По рукам! Даже не сомневайся, Ри—ри! Если вдруг случиться инопланетное вторжение и Землю захватит раса Оленей-чебуреков, то я все равно буду ждать тебя на этом месте до скончания веков. А если ты не сможешь прийти, то я сама найду тебя в любой точке галактики!
— Что?... почему только галактики? А как же «Макаронная реальность» с владыкой Макаронным монстром? А реальность «Плоских деревьев»? — я демонстративно насупилась, а Илона рассмеялась.
— Потому что в остальные галактики ты не сумеешь добраться! —она рассмеялась и продолжила чуть серьезнее. — В остальные дни галактики я отправлюсь с тобой, глупая! И не проси за штурвал – ты отвратительно водишь вел!
Мы начали бороться, закидывая друг друга свежесрезанной травой, отчего наши шорты и майки из белых и голубых превратились в грязно-зеленые. Теперь уже мы походили на близнецов-переростков, а на голове у нас торчали в разные стороны пушистые волосяные гнезда. Если бы сейчас объект моего воздыхания увидел нас в таком виде, то сбежал бы роняя тапки. Но нам было все равно. Светило солнце, пели птицы, нам было по четырнадцать лет. Лето две тысячи пятого года было в самом разгаре.
Тем солнечным днем мы с Илоной провалялись в пункте нашего наблюдения очень долго. После, я вернулась домой, полила многочисленные грядки с овощами, бабушкины любимые цветы, приготовила ужин для себя, так как бабушка давно перестала полноценно ужинать, а Давид все еще болтался с друзьями. Он вернулся из колледжа, на лето, но его все равно постоянно не было дома.
Затем, переодев старый спортивный костюм на белый длинный сарафан, я бросила сумку в корзину, привязанную к рулю велосипеда, и помчалась на соседнюю улицу, за свежим молоком.