Если бы мне кто-то сказал, что можно чувствовать одновременно спокойствие и невыносимую пустоту, то я бы не поверила этому человеку. Однако лежа в ледяной резиновой шлюпке в самом сердце Аденского залива я понимала, что сейчас я свободнее чем была когда-то за всю свою жизнь. Все, что мучило съедало меня до этого момента ушло, оставив лишь пустоту, которую мне предстояло еще заполнить.
Лодка справа, сделав опасный крен нырнула под волну. Я бросила взгляд в сторону ожидая ее появления чуть правее, но она так и не показалась. Один гребень сменял другой, но оранжевый резиновый бок так и не высветился на горизонте. Откинувшись на спину, я закрыла глаза. По лицу били тугие струи дождя. Всем своим нутром я ощущала как мою шлюпку закрутила такая же беспощадная коварная сила. Вцепившись руками в натянутый джут веревки я принялась тихо молиться, когда тяжелые морские воды накрыли мое лицо.
Глава 22.
Огромный жирный слепень полз по ноге Оливера. Еще сантиметр и он превратится в желтую кишковую лепешку. Уж в этом Оливер мог ему помочь. Солнце нещадно жгло, заставляя и без того тучное тело мужчины изнывать под палящими лучами. Шел третий час его ожидания. Оливер предпочел бы найти больницу с врачами, кондиционером и свежим кофе, но судьба решила иначе. Оказалось весьма непросто тащить на себе человека, хоть и такого небольшого как Арина.
Оливер одернул себя: “еще бы немного, еще бы пара часов и все, смерть” — так, кажется, прошипела ему в лицо старуха с проколотой губой. И он ей поверил. А как иначе? После всего того, что им пришлось перенести.
Выйдя на руках с девушкой из игорного дома, он побрел по дороге, в расчете поймать попутку до города. Но машин не было. Ни единой чертовой тачки. Его руки ныли от напряжения, а спина трещала под тяжестью ее тела. Но он нес ее. Словно рыцарь на белом коне, он нес ее вначале, в ледяном предрассветном утре, а потом продолжал тащить ее неподвижное тело и под обжигающими лучами солнца. И когда каждая мышца его тела забилась в невыносимой агонии, он рухнул на край обочины, в надежде на то, что большая часть пути уже позади. Казалось, прошли часы, десятки часов его бесконечного одинокого шествия.
В тот момент, когда часы на его руке показали шесть часов утра, когда солнце поднялось достаточно для того, чтобы прожечь дыру в его шее. Именно в тот момент, отирая руки от боли и долго напряжения, Оливер оглянулся с надеждой глядя в серо-желтую гладь дороги. Именно в этот момент, а не секундой ранее, он понял, как же мало он прошел. Невысокое здание игорного дома виднелось не так уж и далеко, словно насмехаясь над ним, над всеми его усилиями.
От злости и отчаяния мужчина пнул большой валун, валявшийся неподалеку. От удара, черная кожа туфель лопнула и поползла огромной трещиной в сторону голени.
— Вот же дьявол! И угораздило меня связаться с этим глупцом! А ты и рад, Оливер! Побежал спасть красотку, забыв прихватить с собой пару пушек и автомобиль!
Он все еще продолжал ворчать от досады, когда заметил слабое шевеление.
Губы девушки двигались словно в немом кино.
— Что? — Оливер оказался рядом с ней в один прыжок. — Повтори! Я не расслышал.
Он упал на колени и пригнул голову к ее уху. Но в ответ ничего. Тишина.
— Эй, все будет хорошо, слышишь, — сейчас уже он старался произнести хоть слово, как-то утешить или поддержать девушку. — Я не представляю слышишь ли ты меня сейчас, или находишься в отрубе, но я хочу сказать….ты не должна сдаваться! Да, точно! Ты не должна сдаваться! Я донесу тебя, даже если мне придется тащить тебя еще пару недель!
Оливер подскочил, словно хотел подкрепить свои слова действием.
— Сейчас я снова возьму тебя на руки и мы пойдем дальше. А после ты мне расскажешь, каково это — жить с чертовым маньяком на одном корабле много лет.
Тут Оливер поднял девушку на руки и двинулся было вперед, но остановился и кисло усмехнулся:
— А я расскажу тебе как это — быть напарником другого чокнутого маньяка. Вот получатся истории! Шехерезада обзавидуется! Ты, главное, держись!
Бросив взгляд на бледное тело, он тяжело вздохнул и медленно передвигая ноги, двинулся в направлении Таджура.