Имико покачала головой, и слезы заблестели в воде, как кровь.
— Это не сработало, — тихо сказала она. — Ты убежала и все еще не обрела покоя. На самом деле, выхода нет.
— Никакого, кроме смерти, — сказала женщина у меня за спиной.
Имико резко подняла голову, и улыбка появилась на ее заплаканном лице. Затем она бросилась бежать и пронеслась мимо меня.
— Сири!
Глава 32
Дистанцироваться от войны с Тором не получилось. Трис продолжал сражаться. Его силы были невелики, но у него было достаточно людей, чтобы совершать набеги на деревни, проникать в города, поджигать продовольственные склады и похищать детей важных членов совета Тора. Это слишком великодушное заявление. Он похищал детей, заставлял их родителей сдаваться, убивал их. Он вселял ужас в жителей Тора и делал это от моего имени.
Сирилет продолжила с того места, на котором я остановилась. Я не верю, что она хотела войны, но считала ее необходимой. Тор никогда не сдался бы нам. Йенхельм принадлежал ей, и его жители тоже принадлежали ей. Она была более умным тактиком, чем я, и никогда не заводила свои войска в засаду. Кроме того, она была менее опытной и принимала решения, которые я считала наивными, часто предпочитая отступить, когда я бы двинулась вперед. Она также была безжалостна и, когда видела возможность нанести удар, пользовалась ею, чего бы это ни стоило. Погибло много людей, но война все равно никак не кончалась. Такая глупая шутка — война, которая началась из-за горстки аббанов. Ба! Моя ошибка, моя война. Сирилет унаследовала ее от меня, но даже она не смогла найти способ положить ей конец.
Попытка дистанцироваться от власти в Йенхельме тоже не сработала. Я больше не восседала на Троне-трупе, больше не совещалась с советниками и судьями, вообще больше не появлялась на публике. Я стала отшельником в своем королевстве. Вокруг меня раскинулся шумный город, а я сидела в стороне от всего этого в своем дворце. Одна. Хардту больше не нравилось бывать во дворце. Ну, он никогда этого не любил. Думаю, это навевало слишком много воспоминаний об Изене. У Тамуры были свои таверны и школы, где он рассказывал истории и передавал свое безумие другим. У Имико была своя криминальная империя, и, я считаю, она была более довольна, чем когда-либо со мной. Ви была мертва, Трис изгнан. Сирилет была... там, в моем дворце. Она сидела на моем троне и принимала решения вместо меня. Она командовала моими армиями, издавала законы, которые способствовали процветанию Йенхельма. Я видела ее редко и мельком. Джозеф, конечно, все еще был там, часто бродил по нижним этажам моего каменного дворца, слуги заботились обо всех его нуждах, прислушивались к каждому его слову. Иногда я разговаривала с ним, но иногда это было все равно, что пытаться поддерживать беседу с рыбой. В дни просветления он снова становился моим старым другом, и мы могли предаваться воспоминаниям, но таких дней было немного, и они были далеки друг от друга. Чаще всего он смотрел на меня непонимающим взглядом или смотрел сквозь меня, как будто меня там не было. Иногда он просто каменел посреди разговора.
Несмотря на то, что я отстранилась от власти в Йенхельме и от внимания общественности, моя репутация росла. Истории, которые меня окружали, становились все масштабнее, грандиознее и ужаснее, чем правда. Одни утверждали, что я собирала монстров во дворце, забирала тела с близлежащих кладбищ и создавала армию, чтобы сокрушить Тор. Другие утверждали, что я была в коконе и скоро выйду из него как... Я не знаю. Как мотылек? Скорее всего, нет. Вероятно, как какой-нибудь новый монстр, у которого больше ртов, чем рук. Земляне действительно любят пугать себя страшными историями. Вероятно, именно поэтому Ранд сотворили так много созданий Севоари из нашего воображения. Жители Йенхельма поверили в мою легенду. Установили мои статуи во внутренних дворах. Убивали и оправдывали это тем, что Королеве-труп всегда нужны новые тела. Я видела, как это происходило, и пыталась это остановить, удалившись со сцены, но мое отсутствие только усугубило ситуацию.