Лурса продолжала падать на Оваэрис. Ее поверхность треснула из-за куска, вырванного из ее массы. Огонь вспыхнул по всей ее красной туше. Ее обломки, куски лунного камня размером с дом, тянулись за ней. Мир, казалось, покачнулся, как будто обычные правила, которые управляли им, перестали действовать. Я почувствовала себя легче, медленнее, как будто находилась под водой. Волосы плавали перед моим лицом. Капли воды и крови отделились от оазиса и взмыли вверх. Я была не единственной, кто это почувствовал. Имико пискнула, прижалась к Сирилет и прижала ее к себе. Кенто, прихрамывая, направилась к нам, двигаясь медленно, ее разорванное пальто задралось вверх, как будто оно было разумным и отчаянно пыталось убежать от нее. Зеваки, те, кто не был схвачен и убит Создателем, собрались у кромки воды, чтобы поглазеть на величественную фигуру Лурсы, надвигающуюся на нас. Некоторые из них пытались бежать, но с трудом сделали несколько шагов, как будто их ноги не находили опоры на земле.
Я потела. Мы все потели. В пустыне была середина ночи, но мне казалось, что солнце уже взошло и греет нас всех. Воздух дрожал от жары, над оазисом местами поднимался пар, а в воде становилось неудобно стоять.
— Отодвинь ее, — крикнула Кенто Сирилет. Ей пришлось кричать, чтобы ее услышали сквозь рев. До этого момента я даже не замечала шума, но он был оглушительным и доносился со всех сторон.
Сирилет посмотрела на Кенто. Моя младшая дочь была такой уставшей, что не могла сидеть прямо без помощи Имико. Кровь все еще текла у нее из носа и ушей, стекая по засохшим следам. Ее темные глаза сверкали в ночи, но были полуприкрыты. Все обручи, пронзавшие ее руки, за исключением двух, превратились в расплавленный шлак на коже, а плоть под металлом была красной и разъеденной, местами все еще дымясь. Сирилет просто покачала головой, глядя на Кенто.
Затем Кенто обратила на меня взгляд своих ледяных голубых глаз.
— Что нам делать, Эска? — В ее голосе послышалось отчаяние. — Что, черт возьми, нам делать?
Когда мир вокруг тебя горит, люди всегда обращаются к пиромантам. Сначала за ответами, потом с обвинениями.
Я помахала обитателям оазиса, стоявшим на берегу пруда в ожидании смерти. «Идите сюда», — закричала я. Кенто быстро присоединилась, призывая собравшихся торговцев и безумцев присоединиться к нам в центре озера. Некоторые направились к нам, медленно пробираясь по воде, борясь с обезумевшей гравитацией. Другие полностью игнорировали нас, не сводя глаз с Лурсы, которая падала, трескаясь, раскалываясь от новых ран, нанесенных ей разломом.
Десять обитателей оазиса добрались до нас вовремя. Семья пахтов, мужчина и женщина, и двое детей. Трое торговцев, все земляне, — двое мужчин держались друг за друга и плакали так, как могут только несчастные влюбленные, — и полазийка с челюстью, похожей на наковальню. Безумный землянин со спутанными волосами и без рубашки. Женщина-пахт, одетая во все черное, несла маленького ребенка-землянина, который звал свою мать. К тому времени, когда последний из них добрался до нас, жара стала почти невыносимой. Вода обжигала мне ноги, и все мы с трудом дышали горячим, разреженным воздухом. Другие все еще пробирались к нам, изо всех сил пытаясь добраться до того небольшого убежища, которое мы обещали. Я переглянулась с Кенто, и мы обе поняли правду. Они не успеют, и, если я буду колебаться еще немного, мы погибнем вместе с ними
Я подняла руку и создала пузырь из кинемантии, дугомантии и пиромантии одновременно. Воздух все еще был слишком горячим, вода обжигала, но Кенто опустила руки в красное озеро и использовала свою пиромантию, чтобы охладить пространство внутри моего пузыря. Женщина-землянин с грязным лицом, залитым слезами, добежала до нас, ударилась о щит, отскочила от него и закричала на нас, умоляя ее впустить. Я выдержала ее взгляд, игнорируя других внутри моего щита, которые просили меня опустить его и впустить ее. Это бы убило нас всех.
Рев стал оглушительным, но я ничего не могла с этим поделать. Лурса пролетела над нашими головами так близко, что я могла разглядеть трещины, проходящие по ее багровой коже, могла видеть огонь, бегущий по ним, как кровь по венам. Она действительно была полой внутри, и я заглянула в ее изрытые оспинами глубины. Тюрьма для Ранд, когда-то разрушенная, а теперь обрушивающаяся на нас.
Вода вокруг моего пузыря закипела. Деревья на краю оазиса охватило пламя, листья горели, стволы обугливались. Женщина, которая умоляла меня впустить ее, отшатнулась, закричала, задохнулась и растаяла. Я отвернулась от этого ужасающего зрелища и поняла, что скоро мне придется избавляться от нового призрака.