– Он не на дежурстве, – ответил Скутер, – а живет он в старом доме своего деда. Но почему бы тебе не подождать? Клянусь, я не пытаюсь защитить своего сына. Просто я думаю, что тебе лучше сперва поговорить с другими, и если ты обнаружишь, что идешь по ложному следу, то не ударишь в грязь лицом, и вы с моим мальчиком останетесь друзьями.
– Не могу, шериф. Я бы хотела подождать, хотела, чтобы у меня было на это время, но я не могу. Я и так уже ждала десять лет, – она коснулась его руки и улыбнулась ему. – Но будем надеяться, вы правы, а я ошибаюсь, хорошо?
– Я прав, – хрипло сказал шериф, поднимая с кресла свое грузное тело. – Как я сказал, мой сын не лучший подарок и он не лилейно-белый, у него такой же необузданный характер, как у большинства молодых самцов, но он не убийца. Клятвенно заверяю тебя в этом.
– Тогда я выясню это и путем отсева окажусь ближе к истинному преступнику, верно?
– Хочешь, я пойду с тобой, если ты решила говорить с ним? – предложил Скутер.
– Спасибо, шериф, но, думаю, мы с Джуниором будем свободнее обмениваться мнениями, если нас будет только двое.
– Ты вернешься сюда? – спросил он, и Рикки почувствовала, как сжалось ее сердце от этого смиренного вопроса.
– Конечно.
– Ну, тогда, полагаю, нам больше нечего обсуждать. Я провожу тебя до двери.
Когда они вышли в холл, к ним подошла Элти:
– Ты ведь еще не уходишь, дорогая, нет? Я только что выжала несколько свежих лимонов.
Скутер ответил за свою гостью:
– Рикки собирается сходить в дом моего отца повидаться с Джуниором. Думаю, она хочет отправиться туда, пока еще не слишком поздно.
– О, как чудесно! Вы уже виделись с Джуниором после твоего возвращения? – спросила Элти.
– Да, мадам, мы обедали вместе как раз вчера вечерам.
Отъезжая, Рикки подумала о своем последнем ответе Элти Уитком. Она почувствовала приступ вины за то, что ввела ее в заблуждение, у нее это прозвучало так, словно они обедали по-дружески, хотя на самом деле даже тогда она искала убийцу. Но тогда она не считала, что это мог быть Джуниор.
Скутер Уитком открыл входную дверь как раз в тот момент, когда Боу поднял руку, чтобы нажать кнопку звонка, и оба от неожиданности отступили.
– Черт побери, мальчик, ты чуть не отнял у меня десять лет жизни.
Боу ухмыльнулся:
– Прошу прощения, шериф. У вас найдется несколько минут до того, как вы исчезнете?
– Вы хотите обсудить дело, мистер Обвинитель?
– Откровенно говоря, да, и вам незачем относиться к этому так скептически, я все еще государственный обвинитель.
– Конечно, но с тех пор, как я последний раз видел тебя в здании суда, прошло так много времени, что я почти забыл об этом. – Он поправил свой «стетсон», тщательно выравнивая козырек, и жестом пригласил Боу последовать за собой. – В твоем распоряжении две минуты. Мне нужно заняться собственным делом. Что ты задумал?
– Это не вполне официальное дело… пока. Я хочу поговорить с вами о списке подозреваемых, который составила Рикки Блю. Она не согласится с моим вмешательством, но я решил во что бы то ни стало заняться этим делом ради нее. Я не хочу, чтобы она пострадала, хотя думаю, что она сама ищет неприятностей.
– Об этом мы и говорили, – пробормотал шериф. – А что касается ее списка подозреваемых, то она свела его к одному.
При этом заявлении Боу пригвоздило к месту.
– О чем вы говорите, Скутер?
– О твоей девчонке и моем сыне. Она вбила себе в голову, что это он убил ее родителей и остальных. Она приходила сюда минут двадцать назад, а сейчас, насколько мне известно, находится на пути к дому Джуниора. Я сказал ей, что могу поклясться своей жизнью, что Джуниор никого не убивал, но не знаю, насколько ему понравится отвечать на ее обвинения. Пожалуй, мне лучше самому отправиться туда и убедиться, что все тихо и мирно. – Он подошёл к кабине водителя и жестом указал на противоположную сторону. – Садись. Мы можем поехать вместе и поговорить по дороге.
Боу без колебаний занял место. У него не было никакого мнения по поводу того, виновен или невиновен Джуниор в разгуле убийств восемьдесят пятого, но он знал, насколько тот вспыльчив. За последние десять лет несколько «клиентов» окружной тюрьмы Сент-Джоуна подавали жалобы на жестокость чересчур ретивого помощника. Никто из них ничего не добился, а Джуниор заявлял, что заключенные всегда готовы повесить полицейского. Вполне возможно, что это так и есть. В последние три года после убийства Родни Кинга и последовавших затем волнений в Лос-Анджелесе повсюду распространились слухи о санкционированной жестокости. Кроме того, Боу совсем не был уверен, что Джуниор святой, как тот сам любил говорить о себе, поэтому не стал бы держать пари, что Рикки в безопасности. Прежде чем закрыть дверцу и погасить верхний свет, Боу взглянул на часы.