− Но ведь она даже не знала, что такое могло произойти...
− Она врач! Она не могла не знать. Она просто отказалась оперировать моего сына! «У него всего лишь болит живот, прекратите паниковать». А я после узнала, что просто закончилась её смена и она не хотела больше возиться, − губы её задрожали, уже не пытаясь сдерживать слёзы, она продолжила: − Приступ настиг его внезапно. Ты понимаешь, что если бы она вовремя приняла меры, он был бы жив сейчас?! Она перепутала - и я уверена, что намеренно - приступ аппендицита с обычной болью в животе. И ты ещё пытаешься её оправдывать?
− Нисколько. Я понимаю твою боль.
− Только прошедший через подобное может понять эту боль, − осекла женщина свою собеседницу. - Я помню, как послушав совет этой сволочи, мы вернулись домой. Перед сном ему вроде стало лучше, мы дали ему обезболивающее... А к утру у него начался перитонит, − следующие слова она уже говорила сквозь рыдания. - Когда боль пришла снова и мы вызвали вторую бригаду скорой помощи, было уже слишком поздно. Он умер у меня на руках... Я знаю, что её наказали. Ты видела, как она умерла?
− Неужели её смерть облегчила твою душу?
− Нет, не облегчила. Но я всё же вижу в этом кару. Ничто просто так не проходит, запомни это.
Грейси подошла ближе, чтобы лучше рассмотреть картину. Этот странный разговор пугал её. Женщины будто и не замечали её. При взгляде на полотно в деревянной раме внутри Грейси всё перевернулось - на картине была изображена та самая река из её сна. Посреди тёмных вод плыла лодочка от одного берега к другому. Всё вокруг было затянуто туманом. На миг ей показалось, что лодка еле заметно продвигается вперёд, как вдруг её отвлекли.
− Это река смерти, − послышался голос того мальчика, которого держала за руку одна из беседующих женщин, та самая, что плакала только что. Он улыбался. - По ней умершие души переправляются в мир мёртвых.
Грейси присела и вгляделась в лицо мальчика. У него не было зрачков. Пустые белки глаз глядели на неё. Он продолжал улыбаться. Она перевела взгляд на штанину - она была испачкана кровью.
− Ты... ты мёртв? - шёпотом спросила Грейси.
Он молчал. Вырвав свою ладонь из руки женщины, он наконец утвердительно кивнул головой. Страшная догадка пришла ей на ум.
− А я? Я... тоже мертва?
Он продолжал улыбаться. Протянув к ней свою худую бледную руку и дотронувшись до неё, он кивнул снова.
− Она умерла в половине двенадцатого, − продолжали беседовать женщины как ни в чём не бывало. - Спешила как угорелая и даже не смотрела по сторонам. Неудивительно, что водитель не успел остановиться.
В коридоре стало мрачно и холодно. Всё вокруг потемнело. Женщины куда-то исчезли, и только мальчик всё так же стоял рядом с ней.
Грейси вышла на улицу, но не увидела ничего кроме пустой дороги. Тела на земле уже не было, как и толпы других людей вокруг. Вспоминая, как машина на всей скорости врезалась в неё, Грейси невольно вздрогнула, но тут же поняла, что сейчас ей уже ничего не грозит.
Она почувствовала, как кто-то коснулся её ладони − мальчик стоял рядом. Улыбка всё не покидала его лица. Грейси хотела улыбнуться в ответ - но не смогла. Мальчик сжал ладонь ещё сильнее. Что-то тяжёлое вдруг навалилось на неё, её губы задрожали, в груди защемило. Внутри стало так же мрачно, как и снаружи, где тянулась в бесконечность длинная безлюдная дорога, за которой начиналась пустота. Пустота, которую уже ничто и никогда не заполнит.