— Я не вправе винить вас в гибели моего брата, который вероломно напал на Лейфа в шхерах, рассчитывая на численное превосходство своей дружины. С его стороны это был нечестный поступок. Лейф мужественно защищался и в честной битве вышел победителем. Но гибели брата моего Эйрика я простить вам не могу. Вы устроили ему засаду, что недостойно благородных викингов. Его смерть на вашей совести, и во искупление содеянного вы должны отдать все свои владения и по истечении трех зим навсегда покинуть Норвегию.
В душе Ингольф и Лейф не согласились с судом Хальстена, ибо не чувствовали за собой никакой вины. Правда, они устроили засаду людям Эйрика, но ведь и тот задумал против них хитрость, осуществление которой привело бы их к гибели. Побратимы считали, что они просто сквитались с Эйриком. Но столь велика была в стране слава о справедливости суждений Хальстена, что они вынуждены были покориться его решению.
И вот в 871 году побратимы отправились на разведку в Исландию, рассчитывая в случае благоприятных результатов сделать этот недавно открытый остров местом своего постоянного жительства.
Они без особых приключений пересекли океан и высадились на восточном берегу Исландии, где и зазимовали. А весной следующего года пустились в обратный путь, чтобы забрать всех своих людей и имущество и окончательно переселиться на этот остров, прибрежные воды которого изобиловали рыбой, а земля была покрыта сочными пастбищами.
По пути в Норвегию корабль Лейфа отделился и поплыл на юг, держа курс на Ирландию. Воинственный норманн не мог смириться с мыслью, что он вернется из похода без добычи. И едва вдали показались берега Ирландии, Лейф привел своих воинов в боевую готовность.
Как вихрь пронеслись норманны вдоль побережья, сея смерть и разрушение. Много добра захватил Лейф, а взятых в плен ирландцев, мужчин и женщин, он превратил в рабов, рассчитывая забрать их с собой в Исландию.
…Прошло два года. Истекал трехгодичный срок, данный мудрым Хальстеном. Сборы для окончательного переселения наконец были закончены, и два судна, нагруженные до пределов, покинули берега Норвегии.
На одном из них находилось общее имущество побратимов; вел его Ингольф. На другом разместились Лейф с молодой женой Хельгой; здесь же находилась вся его ирландская добыча и рабы.
Норманны плыли по уже знакомому пути; корабли держались в виду друг у друга. И только когда на горизонте появились очертания гористого острова, суда разошлись в разные стороны в поисках удобных мест для поселения.
Вскоре после того, как корабль Лейфа скрылся за выступающим в море мысом, Ингольф приказал разобрать сооруженное специально для него сиденье на палубе и выбросить в море поддерживающие его столбы.
— Пусть боги укажут мне путь! — торжественно провозгласил он. — Мы навсегда остановимся и поселимся на том берегу, к которому волны прибьют эти столбы.
Норманны одобрительными возгласами приветствовали решение вождя.
— А пока, — продолжал Ингольф, — мы высадимся для отдыха в первой удобной бухте.
Так и было сделано. Отыскав подходящее место на восточном берегу острова, близ которого находилось в то время судно, норманны сошли на землю и принялись располагаться на длительный отдых, необходимый всем после напряженного плавания.
Когда люди как следует отдохнули, Ингольф позвал двух рабов и повелел им немедленно отправиться на поиски брошенных в море столбов.
— Пока не найдете столбов, не возвращайтесь! — сурово наказал он.
Не прошло и трех дней, как рабы возвратились.
Вид у них был испуганный и растерянный.
Они бросились на колени перед Ингольфом и, перебивая друг друга, торопливо заговорили:
— Прости, господин, за нарушение твоего повеления, — начал первый. — Но мы не могли поступить иначе…
— Печальную и страшную весть принесли мы тебе, — продолжал второй.
— Говорите толком, что случилось! — гневно возвысил голос Ингольф.
— Отважный Лейф… — заикаясь, сказал первый раб, — благородный Лейф…
— Говори ты, — наливаясь яростью, приказал Ингольф второму рабу, — а то эта баба не в состоянии связать двух слов от страха.
— Не гневайся, милостивый господин, — с опаской поглядывая на Ингольфа, пролепетал второй раб. — Мы тщательно обследовали все побережье и достигли южного конца острова. Столбов мы не нашли там, но обнаружили построенный недавно дом. Он был пуст. Тогда в поисках людей мы обошли вокруг него и неподалеку обнаружили труп человека, лежавшего вниз лицом. Мы перевернули тело и опознали в погибшем твоего родича и друга Лейфа! В груди его торчал кинжал. И… и мы поспешили вернуться, чтобы сообщить тебе эту скорбную весть…