В каком-то странном, шаловливом смысле мне это нравилось — мне нравилось показывать секреты.
— Они не смотрят. Кроме того, прикасаться к тебе на публике — это чертовски горячо.
Моя сердцевина сжалась и запульсировала от желания. Я изо всех сил старалась оставаться в этой вселенной и не ускользать из-за его магического прикосновения.
«О чем мы говорили раньше?»
Продолжить разговор было непосильной задачей, но я старалась.
— Грассхоппер. Мы говорили о Грассхоппере.
Артур усмехнулся, и его прикосновения стали еще глубже.
— Если ты не заметила, я действительно не хочу больше говорить о Хоппере.
Мой рот приоткрылся, когда он толкнулся бедрами к моему позвоночнику.
— Я хочу поговорить о том, какая ты чертовски вкусная, — он нежно лизнул мне горло. — На самом деле, я бы предпочел, чтобы это был мой язык между твоими ногами, а не только моя рука.
Я сглотнула.
— Ты играешь нечестно.
— Кто сказал что-нибудь об игре, Лютик?
Мои глаза закрылись. Костер потускнел, собрание исчезло. Это были только я и он, и дразнящее ощущение.
Я раздвинула ноги, приглашая его взять еще. Мое сердцебиение участилось, когда я открыла глаза.
«Люди могли увидеть».
Покраснев от того, что я сделала что-то запретное, я выпалила:
— Но ты же сказал, что не думал, что его одиночество — это горе. Я хочу знать, что ты думаешь об этом.
Мне было все равно. Я просто не могла слишком увлечься, иначе мы бы занялись сексом прямо там, у костра.
Артур простонал:
— Боже, ты решила меня отвлечь. — Его бедра сжались подо мной. — Хорошо, я думаю, он просто еще не нашел своего лучшего друга, вот и все.
Я втянула воздух, когда его пальцы потянулись ниже, нежно коснувшись моего клитора.
— Мужчине нужна женщина. Мужчине нужно трахаться, любить и защищать, но ему также нужен равный человек. А ты не найдешь равного без уважения. И уважение можно получить только в том случае, если у тебя есть дружба.
Мое дыхание прерывалось, когда Артур гладил меня.
— Вот почему я был в полной заднице, когда думал, что потерял тебя. Ты умерла. Ты забрала больше, чем просто любовь — ты забрала принадлежность, дом… доверие. Я видел, насколько хорошими могут быть партнерские отношения с нужным человеком. Я ни за что, черт возьми, не смог бы остепениться после тебя.
Мое сердцебиение звенело, как церковный колокол, рассеивая паутину и привидения и навсегда заполняя дыру внутри меня.
— Ты действительно знаешь, как тронуть девушку.
Арт прикусил мое ухо.
— Я бы сказал, что ты довольно быстро таешь, Лютик. — Его пальцы работали быстрее. — Ты мокрая, и это чертовски заводит меня.
Я не могла отрицать, что обожала его прикосновения, но не могла избавиться от нервозности, связанной с выставлением напоказ.
— Мы должны остановиться.
— Почему? — Его дыхание обжигало мою шею.
— Потому что люди могут увидеть.
Я вгляделась в темноту. Члены клуба окружали нас, но каждый был в своем собственном идеальном мире, поглощенный выпивкой, смехом и дружбой. Никто не смотрел, создавая иллюзию уединения.
— Мне все равно, — Артур прищелкнул пальцем, доставляя мне еще больше удовольствия. — Пусть смотрят. Пусть увидят, какая ты охуенная красотка. Как краснеет твоя татуированная кожа, и как блестят твои шрамы, когда ты тяжело дышишь, — Артур зарылся носом в мои волосы. — Боже, я хочу быть внутри тебя.
Я простонала.
Каким-то образом он украл все мои запреты.
— Ты слишком хорош в том, чтобы любить меня, — простонала я, полностью отдаваясь в его власть, не заботясь о том, что кто-то может посмотреть, и не беспокоясь о неподобающем поведении.
Артур прорычал:
— Я хорош только потому, что восемь долгих лет фантазировал о том, как прикасаюсь к тебе. Каждую ночь мне снилось, как я проталкиваю в тебя пальцами и заставляю кончить. Каждое утро я представлял, как опускаюсь на колени и заставляю тебя извиваться на моем языке.
Его голос стал низким и хриплым.
— И теперь, когда я могу это, я не могу не прикасаться к тебе каждую секунду каждого проклятого дня.
Мои бедра выгнулись к его пальцам.
— Я надеюсь, ты никогда не остановишься.
Чем больше времени я проводила в его объятиях, тем более цельной себя чувствовала. Я больше не жаждала знаний, и меня не мучили бесконечные вопросы.
Я могла жить настоящим моментом.
Прямо здесь.
Прямо сейчас.
И не надо постоянно сравнивать это с прошлым или беспокоиться о будущем.