- Вообще-то есть еще кое-что… - молвит девушка, завладевая нашим вниманием.
- Что? - в один голос спрашиваем мы с мужчиной.
Оставив наш вопрос повисшим в воздухе, Лина поднимается и выходит из кухни. Мы с Русланом обмениваемся непонимающими взглядами. Откуда-то из глубин квартиры доносятся звуки открывающихся шкафчиков и шелестение бумаг.
Лина возвращается к нам, держа в руках канцелярскую папку. Она кладет ее на стол и чуть пододвигает в нашу сторону. Руслан делает жест головой, предлагая мне первой ознакомиться с тем, что внутри этой папки, за что я и принимаюсь. Пока мои глаза бегло просматривают страницы и избирательно прочитывают текст, голова мужчины нависает над моим плечом — он явно тоже не может удержаться от любопытства.
- Это договор купли-продажи земельного участка… - говорю я, подняв взгляд на девушку.
- Верно, - соглашается она, - Но не просто договор. Это доказательство должностного преступления, которое совершил Александр. Весь документооборот проходил через меня как через секретаря, но именно этот вызвал подозрения. Я сделала себе копию — на всякий случай, но так и не решилась воспользоваться ею.
- Я не понимаю… - качаю головой, вновь впиваясь глазами в бумаги перед собой. Слово «преступление» стучит в моей голове, звенит в ушах.
Эвелина присаживается на стул, который занимала ранее, и начинает разжевывать преподнесенную до этого информацию:
- Если простым языком, то ваш муж, Стелла, продал государственную землю в частную собственность по крайне заниженной стоимости и без проведения обязательных торгов, как это предусмотрено законом.
Пояснение девушки вгоняет меня в ступор. Неприятное чувство разрастается в глубине моего желудка. Но не я одна пребываю в таком состоянии. Взглянув на Руслана, вижу его абсолютно неподвижным. Он смотрит на документы так, словно хочет поджечь их своими глазами. Злоба и ожесточение покрывают его лицо.
- Руслан? Ты в порядке? - рискую спросить у мужчины, проглатывая комок эмоций, которые душат меня саму.
- Это не просто какая-то абстрактная земля, Стелла, - мужской голос рокочет от напряжения, - Это именно тот участок, на котором должны были построить новый корпус для детского дома. Моего детского дома.
Мое сердце пропускает удар, и я ахаю.
- Ты… уверен?
- Я, черт возьми, уверен в этом! - Руслан бьет кулаком по столу, так что мы с Линой дергаемся в испуге, - Потому что мам-Аля держала меня в курсе всего, что касалось этого.
- И это вполне вероятно, - вставляет Эвелина, - Там в конце есть отдельный лист — некая формальная отписка, что данная местность не пригодна для строительства детского воспитательного учреждения.
- Не может быть… - я начинаю перелистывать страницы, - Подождите-ка…
- Что там еще? - брякает Руслан с нервозностью в голосе.
Как только я нахожу данные о сторонах, между которыми был заключен данный договор, все для меня обретает смысл.
- Каримов… Ну конечно же… Это и была та самая услуга, о которой он говорил…
- Кто такой Каримов? - спрашивает Руслан.
- Это спонсор предвыборной кампании Александра.
- И генеральный директор одной из самых крупных фирм-застройщиков в нашем городе, - добавляет Лина, - Я слышала, что он собирается выстроить на этом участке какой-то элитный жилой комплекс, квартиры в котором будут супернавороченными и, соответственно, баснословно дорогими.
- Ну вот и сложился паззл, - холодно усмехается мужчина, - Получается, этот самый Каримов приобретает землю по смехотворной цене, а какую-то часть сэкономленных денег «благородно» вкладывает в предвыборную кампанию твоего мужа. И, определенно, незначительные финансовые убытки его волнует не столько, сколько территориальное расположение этого земельного участка. Это же практически центр города, с развитой инфраструктурой и хорошей транспортной развязкой. Что бы он там ни задумал построить, это принесет ему прибыль в разы больше затраченных средств.
- Скорее всего, таков и есть печальный расклад дел, - соглашается Эвелина.
Мне приходится напомнить себе дышать, потому что с того момента, как правда о злодеяниях моего мужа открылась передо мной, я не могу собрать себя воедино. Выслушав душещипательное откровение Эвелины, я и не думала, что Александр может упасть еще ниже в моих глазах. Но его очередной бесчеловечный поступок — в отношении детей-сирот — вывел супруга на новый уровень монструозности.
- Твой муж-самодур, Стелла, должен ответить за это по всей строгости закона, - выплевывает Руслан и выразительно смотрит на меня.
Мне понятно желание мужчины заставить моего супруга понести наказание. Если раньше мои беды касались его лишь косвенно, то теперь это затронуло Руслана лично. Это оскорбление, плевок в то место, которое важно и любимо для него. И я не могу не принимать во внимание тот факт, что Александр, увлёкши в свои порочные игры Эвелину, уложил ее мать в могилу. Все это уже слишком для одного человека, который вдруг решил, что может творить беспредел и это сойдет ему с рук. Но моей эгоистичной целью была и остается моя дочь.