— Майлз — дизайнер и художник по интерьеру, — ответила она. — И еще очень неприятный тип. Но у него чрезвычайно острый язык. Иногда за столом он может повеселить.
— Пол Кендал?
— Сейчас гостит у меня. Он профессиональный теннисист и очень неплохой.
— И он был здесь прошлой ночью?
Она кивнула:
— Пол ушел спать рано, еще не было полуночи. Он тренируется и считает, что позднее времяпрепровождение не для него.
— Леон Гетлер?
— Это мой адвокат.
— А как насчет Джона Блейка?
Она улыбнулась медленной, какой-то кошачьей улыбкой:
— Он был приглашен для Лиз. Я думаю, о Джоне лучше спросить у нее.
Я вопрошающе посмотрел на Лиз Стиллуэлл и увидел абсолютно отсутствующее выражение на ее лице.
— Джон — просто старый приятель, — сказала блондинка. — Он занимается нефтяным бизнесом. Раньше работал вместе с мужем Минервы.
— Скорее, на моего дорогого покойного мужа, — сладким голосом поправила Минерва.
— Тогда остается только Конни Эннис.
Минерва нахмурилась:
— Она работает на один журнал, издающийся в Лос-Анджелесе. Пишет какую-то ерунду о новостях света — кто, где и что делает. Я пригласила ее вчера только для того, чтобы она ко мне не привязывалась.
Я сложил вдвое листок со списком и положил его во внутренний карман. Обе они смотрели на меня с едва скрываемым выражением нетерпения на лицах. Я демонстративно посмотрел на часы — они показывали пять часов пополудни.
— Водка с мартини пошла бы неплохо, — сказал я. — Кстати, не надо никаких фантазий. Вы можете не класть маслину и тому подобное, А если хорошенько подумать, то можно, пожалуй, отказаться и от мартини. Просто водка со льдом.
— А я-то думала, что офицеры полиции при исполнении служебных обязанностей пе пьют, — отметила Минерва.
— А у меня именно сейчас обеденный перерыв, — заверил я ее.
— Сделай ему выпивку, Лиз, — сказала она сдержанно. — А мне кампари с содовой, если уж у нас такое светское событие.
Лиз направилась к бару в углу гостиной и начала готовить напитки. Где-то через минуту в комнату вошел тип с короткой прической песчаного цвета, голубыми глазами и здорово загоревший. Выглядел он подчеркнуто атлетически. Он был одет в белую вязаную рубашку и такого же цвета шорты. Не нужно было ломать голову, чтобы догадаться, что это — Пол Кендал. Он остановился посредине комнаты и хмуро взглянул на меня.
— Это — лейтенант Как-то-его, — представила Минерва. — А это — Пол Кендал, лейтенант.
— Уилер, — произнес я.
— Нарушение правил дорожного движения? — спросил Кендал Минерву, не обращая на меня ровно никакого внимания.
— Какой-то бездельник от тенниса, — сказал я.
— Погиб Уолл и Хеймер, после того как уехал отсюда, — быстро сказала Минерва. — Лейтенант ведет расследование.
— Столкновение-бегство? — Кендал впервые посмотрел прямо на меня.
— Убийство. Его застрелили.
— Хеймер отвратительный тип, — заявил Кендал с презрением. — Всегда у него были какие-то проблемы.
Лиз подала Минерве ее бокал, а потом принесла водку и мне. Я обратил внимание, что себе она ничего не налила, а также не спросила Кендала, хочет ли он что-нибудь.
— Благодарю, — сказал я и деликатно сделал маленький глоток.
Кендал с неодобрением посмотрел на Минерву:
— Пить в середине дня? — Он медленно покачал головой. — Это нехорошо. Снижает реакцию.
— И мешает ловить подпрыгивающие резиновые шары, — помог я. Со стороны Лиз раздался булькающий звук, и она быстро прикрыла рот рукой. Минерва подавила улыбку, взглянув на меня.
— Предполагается, что это чертовски смешно, не так ли? — потребовал Кендал.
— Нет, если у вас в штанах не резиновые шары, — сказал я. — В котором часу вы вчера легли спать?
— Примерно в половине двенадцатого. А в чем дело?
— Ничто не мешало вашему сну?
— Регулярно бег трусцой по утрам, потом четыре часа тренировки на корте, а во второй половине дня — плавание, — самодовольно сказал он. — Нет, ничто не мешает моему сну.
— Это очень плохо, — с сочувствием обратился я к Минерве.
— Почему бы вам не закончить вашу выпивку и не убраться отсюда, — сказала она, — если только у вас не осталось еще дурацких вопросов.
— Когда уехали остальные ваши гости? — продолжил я.
— София уехала первой примерно в два, — сказала Минерва. — Эта девочка Эннис представляла большой интерес для нее, но из этого ничего не получилось. Леон уехал примерно в три и захватил с собой журналистку до ее отеля. Блейк ушел минут через десять, а Майлз Джерард вскоре после этого.