И все же… Мила Сенчулина?! Мила?!
– Ах, ты про это, – заторможенно пробормотала я. – Вот. Мое новое амплуа. Девушка с вазой. В духе голубого периода Пикассо. Мне идет? Голубая ваза – отличный аксессуар. Живенько, неизбито. Так и буду перемещаться в пространстве – в обнимку с вазой. Разве голубой не оттеняет цвет моих глаз?
– Скорее он оттеняет синяки у тебя под глазами. Опять всю ночь бродила по ночным клубам?
– Нет, мама, серьезно – Мила Сенчулина?
– Ну да, а что? Кстати, а почему я совершенно ее не запомнила?
– Во-первых, ты никогда не интересовалась моей школьной жизнью.
– Ты была самостоятельным ребенком.
– Во-вторых, Мила проучилась у нас всего два года.
– Рекомендую с ней встретиться. Встреча пойдет тебе на пользу. Увидишь, чего можно достичь в твоем возрасте. Если не валяться круглосуточно на диване.
– Разве я…
– И не тратить время на болтовню с подругами.
– У меня всего одна подруга.
– И не прожигать жизнь в ночных клубах.
– Ночные клубы – часть моей работы.
– И видеть перспективу, а не размениваться на ерунду. Это касается твоей так называемой работы.
– О’кей, дай мне телефон Милы.
– Позвони моему секретарю.
Нет, все же хорошо, что мы с мамой живем отдельно.
Обманчивое апрельское солнце нагрело термометр на моем окне до двадцати градусов, и я, доверчивая, как все россияне, нарядилась в плащ. Мы ведь, россияне, всегда верим в лучшее. Верим, что вот этот президент наконец-то… Как жестоко я обманулась! Ледяной весенний ветер превратил меня в сосульку – да, симпатичную, изящную сосульку.
Скользя по тротуару, фрагментарно покрытому льдом, снегом и весенними лужами, на полусогнутых обмороженных ногах я подъехала к редакции журнала «Удачные покупки». Имея в родственниках маму-банкиршу, заметите вы, уместнее подъезжать к работе на личном мерсе. И не кутаться в жалкий плащик, а томно сверкать глазами из недр норковой или шиншилловой шубы.
Однако в моем распоряжении не норковое манто и «мерседес», а старый плащ и две обледеневших ноги. Хорошо, что не одна и не три. И я вполне довольна.
Боже, какой холод! И это начало апреля? Что происходит с планетой? А где широко разрекламированное глобальное потепление?
Когда мне стукнуло семнадцать (и это было – я с трудом сдерживаю рыдания – уже в прошлом веке!), мы с Марго крупно поругались. С юношеским максимализмом я отстаивала право самостоятельно выбирать жизненный путь. Я не хотела экономического образования. А мама считала его счастливым лотерейным билетом. Тогда, вспомнив об американской системе воспитания, Марго заявила: «Хорошо, теперь ты взрослая. Примем этот факт за аксиому. Но если у тебя возникнут проблемы – не вздумай вешать их на меня!»
Ну что ж! В то время ей и вправду было не до детей. Она работала по двадцать пять часов в сутки, пытаясь не упустить ни единого шанса, даруемого экономической ситуацией в стране (страна выходила из кризиса). Наверное, ей было нелегко пинком отправить меня во взрослый мир. А ведь американцы так и делают. И если у ребенка возникают материальные затруднения (как же им не возникнуть!), они не помогают деньгами вовсе не из жадности, а потому, что иначе дитя не научится самостоятельно решать свои проблемы. Такая вот родительская политика. И – как следствие – широкая сеть домов престарелых. Ведь нужно куда-то сдавать порезвившихся на воле предков.
…Впрочем, лишив дочь материальной поддержки, мама оставила за собой моральное право ежедневно скармливать мне солидные порции нравоучений. Только искренняя дочерняя любовь подпитывает мое терпение, когда я в сотый раз выслушиваю заявления типа:
1. Кофе вреден.
2. Спать днем – кощунство.
3. Лучшая подруга – умный мужчина.
4. Лучший друг – работа.
5. Жизнь коротка.
6. Никотин – яд.
7. Лень – страшный грех.
Кто бы спорил!
…Да, если Марго и переживала из-за меня, то мой категорический отказ изучать финансы и кредит укрепил ее дух. Наши пути разошлись. В двадцать один я стала суверенным государством. Сняла квартиру, работала в трех местах, жила как хотела, иногда голодала. Мама тем временем оттачивала мастерство управленца, а потом, очаровав десяток инвесторов, открыла собственный банк.
Ей есть чем гордиться. «Гелиос» выстоял во время банковского кризиса и сейчас входит в десятку самых динамично развивающихся банков России. Маргарита Эдуардовна Бронникова не раз награждалась почетными титулами. Вот только дочь, по ее мнению, оказалась неудачницей. Зато сын Сергей полностью оправдал надежды матери. Попрактиковавшись в мамином банке, он проявил себя отличным финансистом и уехал в Москву, как только рамки нашего города стали ему тесны.