— Детка…иди сюда, погоди, погоди, милая, а то сам сейчас спущу.
Она не понимает, что происходит, но Ян покидает ее все еще продолжающее сокращаться лоно. Ложится на спину, тут же укладывая на себя.
— Давай, детка, садись на меня.
Кира упирается Яну в грудь руками, облизывает пересохшие губы. Парень так ловко сам усаживает ее на свой член, тянет на себя за шею, целует, двигается резко, глубоко. Кира до боли впивается пальцами в его плечи, тяжело дышит, ощущения переполняют ее. Откуда он знает, как надо делать? Но он делает, все делает так, что можно сойти с ума.
Член входит в ее истекающее лоно резко, до боли, до спазмов удовольствия. Комнату наполнили звуки, стоны, всхлипы, шлепки. Спина покрывается потом, Кира ловит первые отголоски приближающегося второго оргазма.
— Ян… Ян… да… сейчас… боже… Ян….ааааа.
Она снова кончает на нем, утыкаясь лбом шею, Ян, сжимая талию, продолжает выпады бедрами, хрипит. Головка набухает еще больше, яйца тяжелеют, он кончает в пульсирующее влагалище девушки, заполняя его своим семенем.
Сперма стекает по стволу, на яйца, а он все продолжает кончать и двигаться, словно подросток, который первый раз испытал такое. Кира только через несколько секунд, когда медленно вернулось сознание, понимает, что произошло. Он кончил прямо в нее, без защиты.
— Ты кончил в меня.
— Прости, прости, черт, совсем потерялся.
Ян прижимает ее к себе, не спешит выходить, Кира чувствует, как теплая сперма вытекает из нее, тело наливается тяжестью и истомой. Критические дни были совсем недавно, как раз после их первого секса неделю назад, в лесу. Она сто лет ничем не предохраняется, постоянного партнера нет, а те, что бывали, всегда с презервативом. Вот только этот мальчишка делает, что хочет, и невозможно его остановить.
— Если что, ребенка воспитаем.
— Совсем сумасшедший. Ты сам еще ребенок.
— Ты бы не кончила под ребенком два раза. Хочешь еще?
Он, наконец, выходит из нее, поворачивается на бок, гладит мокрую спину, ягодицы, она задирает свое колено на его бедро. Пальцы скользят по набухшим половым губам, размазывает по ним свою сперму, легко касаясь тугого колечка ануса, при этом следит за реакцией Киры.
— Прекрати.
— Что именно?
— То, что ты делаешь.
Ян целует, его член еще не опал, девушка возбуждает до трясучки: ее тело, губы, сопротивление. А еще ее открытость и откровенность, то, как она отдавалась, как кончала на нем. Вот сейчас Кира ведет попкой, а Ян дуреет, какая она влажная, как его сперма смешивается с ее соками на его пальцах, растирающих тугой сфинктер.
— Ты пробовала в попку?
— Ян.
— Скажи.
Он не хочет слышать «да», совсем не хочет, даже замер. Так важно было, чтоб она не была до такой степени, изощренной и опытной.
— Нет…аааа…Ян.
Кира сжимает его плечи, когда пальцы чуть проникают в попку, невероятные ощущения. Она никогда не позволяла трогать ее там, это было слишком, слишком интимно и неправильно, что ли.
— Хорошо, не сейчас. Хотя я готов, смотри.
Он кладет ее руку на свой еще не опавший половой орган, Кира скользит по влажному стволу пальцами, опускаясь к яичкам. И откуда в ней столько откровенных ласк? Никогда такого раньше не было, и мысли не возникало гладить мужчину после соития, ласкать ему яйца. А вот теперь это вполне нормально.
— Тебе пора домой.
— Не сегодня.
— Откуда ты такой наглый?
— Автосервис на окраине.
— Ах, да, совсем забыла. Тогда выключи лампу.
Ян протягивает руку, щелчок, и свет гаснет.
Глава 8
Ян все-таки оставил на ее шее засос, чуть видный, но Светка разглядела. Паршивец какой. Кира провела по тому месту пальцами, по телу прошла дрожь, покачала головой, удивляясь своей реакции. Не слишком ли много она последнее время удивляется самой себе?
— Кира Витальевна, вас шеф вызывает к себе, — в кабинет заглянула Лариса, секретарь того самого шефа и тут же захлопнув дверь, побежала дальше.
Пришлось распустить волосы, чтоб хоть как-то прикрыть следы минувшей ночи и утра. Кира разучилась просыпаться с мужчинами в своей постели. Это было сто лет назад, за это время она привыкла к большему личному пространству, тому что ее никто не стесняет, а тут вышло все иначе.