– А в чем разница? – спрашиваю я тихо и, поймав укоризненный взгляд Марка, тут же добавляю: – Хозяин.
– При строгом бондаже ты будешь практически обездвижена, – хмыкает он. – А затем я подвешу тебя сюда, – он показывает мне на металлическую конструкцию, которая внешне похожа на два стоящих рядом турника. – А потом... – он таинственно улыбается. – Ты не хотела знать, что я буду с тобой делать. Так что последующие мои действия ты увидишь и прочувствуешь уже в процессе. Но тебе понравится, обещаю.
Он говорит, что мне понравится, но таким же тоном он мог бы пообещать меня убить и сожрать на завтрак. Я смотрю на него с ужасом, а он уже набрасывает мне на шею первую петлю для обвязки.
8 глава
Длинные мужские пальцы порхают по моей коже, демонстрируя такую скорость и ловкость, которые возможны лишь при внушительном опыте. Марк набрасывает петли, переплетает концы веревки, затягивает узлы, и все это так легко и изящно, что даже мне – перепуганной и дрожащей перед ним, – это кажется настоящим искусством. Через несколько минут он снова подводит меня к зеркалу, и я вижу на своем теле красивый веревочный узор.
Не шее – несколько витков, так ровно положенных друг на друга, что кажется, что на мне ошейник. Груди подчеркнуты треугольным переплетением шнура. На животе – подобие сетки. Понятия не имею, как он смог ее сделать, используя всего одну веревку. Черные змейки струятся по плечам и бедрам. Запястья и щиколотки словно закованы в кандалы.
– Тебе снова нравится, – ухмыляется Марк, стоя за моей спиной и касаясь пальцами моих обнаженных лопаток.
– Да, хозяин, – шепчу я заплетающимся языком, не в силах соврать ему, потому что это действительно прекрасно.
Наши отражения в зеркале будоражат мое воображение. Я – обнаженная, связанная, беззащитная. И он – во всем черном, властный, ловкий, опытный, с внимательным серо-зеленым взглядом исподлобья и кривой ухмылкой.
Мне снова нравится – и я снова чувствую возбуждение. Как вчера, когда я оказалась с ним в этой же приват-комнате в первый раз. К лицу приливает кровь, в висках бьется пульс, и я с трудом слышу голос собственного разума: держи себя в руках, Леся, этот мужчина – не друг тебе, происходящее между вами – это сделка, финансовое обязательство, которое поможет тебе выбраться из ямы и нормально воспитывать сына... не позволяй себе расслабиться, Леся!
Но дурацкое непослушное тело все делает совсем иначе: кожа покрывается мурашками от каждого мужского прикосновения, дыхание становится частым и прерывистым, щеки пылают румянцем, а внизу живота наливается возбуждением тугой комок, который я невольно накрываю обеими руками, пока они еще не связаны настолько, что я не смогу двигаться...
– Когда у тебя был последний секс? – невозмутимым тоном спрашивает Марк, неторопливо меряя гулкими шагами холодный пол вокруг меня.
– Что?! – вздрагиваю я от такого вопроса. – Я... я не...
– Женщина всегда помнит такие вещи, – он качает головой и цокает языком, а потом встает напротив меня и, придерживая пальцами за подбородок, заставляет смотреть ему прямо в глаза: – Ты должна сразу отвечать на все вопросы своего хозяина, ясно?
– Д-да, – бормочу я.
– Вот и отвечай – когда? – спрашивает он снова.
Я сгораю от стыда, но он даже не позволяет мне опустить голову. Приходится говорить так, прямо ему в глаза:
– Прошло около года.
– Хорошо, – он ухмыляется. – Как часто ты мастурбируешь?
– Не очень часто... – бормочу пересохшими губами. Сколько еще таких вот ужасных вопросов он мне задаст?!
– Точнее! – недовольным тоном требует Марк. – Раз в неделю, раз в месяц?!
– Раз в неделю, – шепчу я тихо, и это правда, в принципе, хотя последние несколько дней мне явно было не до этого. С того самого момента, когда Олег выгнал нас с сыном из дома, я в душ-то не всегда успевала ходить...