– Неужели тебе начинает нравиться эта пытка? – ухмыляюсь я и, чтобы проверить свою догадку, быстро провожу большим пальцем между ее раскрытыми, распухшими половыми губами. – Точно нравится. Ты снова течешь, моя маленькая грязная сучка... – я подношу палец к ее ротику: – Если опять откажешься сосать – я добавлю еще десять ударов, ясно?! – и она тут же послушно обхватывает мой палец губами, жалобно причмокивая и шмыгая носом. В глазах у нее стоят слезы, лицо залеплено вспотевшими волосами, выбившимися из косички, но она даже не подозревает, как прекрасна в этот момент. Женщина как она есть: обнаженная, возбужденная, в руках сильного мужчины, который знает, как доставить ей настоящее удовольствие...
Жаль, что мне нельзя трахнуть ее прямо сейчас: ей бы понравилось. Но договор есть договор: я вытаскиваю палец из плена ее губ и замахиваюсь снова, чтобы ударить в очередной раз. И опять, и опять...
– Пять! Шесть... Семь... – она считает все тише и покорней, и каждая моя ласка между ударами воспринимается все с большей благодарностью: она практически сама подставляется моим ловким пальцам, почти умоляет погладить обожженную задницу, приласкать исполосованную ударами кожу. И я не жалею для нее ласки: сейчас, в начале пути, это особенно важно. Она не захочет остаться в Теме после обещанных мне десяти сессий, если не поймет: это – настоящий кайф, это – освобождение от ежедневных оков общества и любых условностей, это – обновление для тела, разума и души, это – чистейшая первобытная энергия.
– Ты умничка, – говорю я ласково ей на ухо. – Ты почти справилась. Осталось совсем немного. Ты готова?
– Да, хозяин... – лепечет малышка, и я почти без перерывов наношу последние три удара. Она все так же покорно считает, уже не выкрикивая, а почти шепча заветные цифры: – Восемь... Девять... Десять...
С последним ударом она без сил повисает на веревках, и я задумчиво хмыкаю, решая, что нам нужно сменить дислокацию, прежде чем я продолжу терзать ее прекрасное обнаженное тело, но уже другими способами – с помощью прищепок для сосков... и не только для сосков, конечно.
Я мысленно ухмыляюсь, представляя, как закреплю зажимы на ее половых губах и заставлю маленькую сочную дырку еще сильнее истекать смазкой... После таких манипуляций нижние обычно получают в награду хороший секс и пару-тройку мощных оргазмов, но Леся запретила себя трахать... Сама виновата: пускай теперь страдает. Возможно, это заставит ее задуматься и пересмотреть часть поставленных в анкете единиц.
– Сейчас полностью расслабься, – говорю я строгим голосом. – Мне нужно опустить тебя обратно на пол и развязать.
– Мы закончили? – слабым голосом спрашивает девчонка.
– Нет, – хмыкаю я. – Наивная. Я сделал еще не все, что запланировал... Но, так и быть, на первой сессии буду с тобой помягче и позволю провести вторую половину не на подвесе, а в постели.
Я распускаю узлы, расстегиваю карабины, опуская Лесю на мат под снарядом, а затем переношу ее на постель, давая возможность немного отдохнуть и отдышаться. Она уже совсем не сопротивляется, не пытается прикрыться или сбежать и покорно лежит на моих руках.
Я распутываю шибари-обвязку на ее теле, любуясь эстетикой оставшихся от веревок следов на коже. Потом заставляю ее повернуться на живот: на заднице по-прежнему ярко алеют полосы от ударов. Возможно, стоило бы закончить на сегодня, но у меня еще есть немного времени, а я сегодня чертовски жаден, я хочу изучать это тело снова и снова... Так что я убираю веревки лишь для того, чтобы приковать малышку к постели за запястья и щиколотки, снова лишив возможности свободно двигаться.
– Что вы делаете? – вздрагивает она, поочередно дергая руками и ногами, закованными в кандалы.
– Уверена, что не хочешь получить награду после всего, что я с тобой сделал и еще собираюсь сделать? – спрашиваю я вместо ответа на ее вопрос.
– О чем это вы... – не понимает она сначала, а потом резко понимает и пытается сжаться, закрыться: – Нет, нет! Ни в коем случае!
– Как скажешь, – фыркаю я насмешливо. – Заметь, я хотел как лучше, но ты, кажется, та еще мазохистка...
12 глава
– Что теперь? – спрашивает девчонка, глядя на меня огромными испуганными глазами, как маленькая загнанная лань, попавшая в капкан посреди мрачного леса. Я неслышным шагом скольжу вокруг кровати, на которой распято ее влажное от пота обнаженное тело. Малышка поворачивает голову, стараясь не упустить меня из поля зрения, как будто это может ей помочь, как будто это может спасти ее от моих сладких пыток... Наивная.