Я все сделал правильно, подумал он. Я принял правильное решение.
— Подожди, — сказал он.
— Нет. — Джо покачала головой, ее рыжие волосы рассыпались по плечам. — Довольно. Я не могу тебя видеть…
— Я пришел познакомить тебя со своим кузеном. Он готов помочь тебе, когда наступит твое превращение.
Когда она застыла, Син указал на тень.
Когда Бальтазар вышел на свет, Син почувствовал себя так, словно ему в грудь всадили пулю. Но во многих отношениях жизнь привела его к этому.
Да. Единственный способ позаботиться о женщине, которую он любит… это вручить ее другому.
***
Джо сосредоточила внимание на вампире, который вышел из тени. Строением он походил на Сина, мощный и доминирующий, такого же цветотипа. Темные волосы… но без ирокеза. Светлые глаза. Но черты лица были другими, и различие в основном крылось во взгляде. У него разрез глаз был уже.
Или, может, так казалось, когда он внимательно ее изучал.
К его чести, он не стал осматривать ее с ног до головы, и в его интересе не было абсолютно ничего сексуального.
— Это Бальтазар, — хрипло сказал Син. — Он — достойный мужчина с выдающимися качествами…
— На самом деле, я вор. — Когда они оба посмотрели на него, вампир пожал плечами. — Мы должны начать с правды. Я вор, но я никогда не украду у тебя, и я только хочу тебе помочь.
Он протянул руку. И, казалось, был готов ждать, пока она не почувствует себя достаточно комфортно, чтобы коснуться его. Независимо от того, сколько времени это могло занять.
Джо медленно подошла. Было трудно смотреть на кого-то кроме Сина, и эмоции лишь ухудшили ее туннельное зрение. Но мысль, что ей, возможно, придется…
— Привет, — произнесла она, протягивая ладонь.
Пока они жали друг другу руки, мужчина смотрел на Сина, что-то происходило между ними в этот момент. Клятва. Или обещание.
Джо отпустила его ладонь и опустила руку.
— У кого ты крадешь? И что ты берешь?
Бальтазар пожал плечами.
— По-разному бывает. Иногда я ворую потому, что некоторых богатеев не мешает слегка подстричь, справедливости ради. Это мой Робингудовский пунктик. Иногда потому, что я хочу чего-то конкретного. Этим я горжусь чуть меньше и всегда стараюсь сравнять счет. Ну, знаешь, оставить взамен что-то равноценное или даже больше, что им может понадобиться или просто понравится.
Последовала пауза.
— И? — подтолкнула его Джо.
Этот светлые глаза снова прищурились. Затем голос стал тише.
— Некоторым людям нужно преподать урок. Удивительно, как потеря чего-то ценного помогает изменить приоритеты. И я не жалею об этом. И вряд ли когда-нибудь пожалею в будущем.
Джо моргнула. А потом осознала, что кивает.
— Ну ладно.
Она посмотрела на Сина. Мужчина сделал шаг назад, так что его почти спрятала окружающая темнота за пределами огней здания. И когда он шагнул еще дальше, то стал почти невидим, остался лишь темный контур, что сливался с ночью.
— Твои братья будут там, — мягко сказал Бальтазар. — И придет Док Джейн в качестве медицинской поддержки. Ты не останешься наедине со мной, и в этом не будет сексуального подтекста. Я клянусь своей честью… ну, ладно, мало у меня достоинства, но все, что есть — твое. Ты можешь доверять мне. Договорились?
Джо внимательно всматривалась в это худое, суровое лицо. И по какой-то глупой причине ее глаза наполнились слезами.
Хотя погодите, она знала почему.
Несмотря на все, что произошло, и все, что она знала о Сине… она все еще хотела, чтобы это был он.
— Договорились, — сказала она хрипло.
С этим ответом Син сделал последний шаг, и тьма окутала его настолько плотно, он как будто исчез.
— Син? — позвала она.
Джо подалась вперед и взмахнула руками в том места, где он стоял… ну, взмахнула одной рукой и пистолетом, который она все еще держала. Там ничего не было. Даже его запах не задержался. Ее сердце бешено забилось, она повернулась к Бальтазару.
— Что с ним случилось?
— О, так тебе никто ничего не сказал? У нас есть хитрости. Пуф! И пока-пока. И знаешь вся эта хрень с летучими мышами, чесноком и крестами лишь в кино.
— А я смогу…
— Дематериализоваться? По-разному бывает. Не всякий полукровка может. — Он скорчил гримасу. — Считаешь ли ты этот термин уничижительным? Я не хочу проявить неуважение.
Джо посмотрела на мужчину и почувствовала себя беспомощной, как героиня в фильме Брюса Уиллиса. По крайней мере, из фильма конца восьмидесятых.