Я хочу токсичности. Я хочу безумия. Я хочу кого-то, кто заставит меня усомниться в моем здравомыслии. И я знаю, что не буду счастлива, пока человек в маске не решит сделать меня своей навсегда. Я прекрасно проведу остаток своей жизни, не зная, кто он, пока он продолжает приходить ко мне.
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
ЭЛЛИНТОН
УЖЕ ПОЧТИ ДВА часа дня, когда я захожу на урок психологии человеческой сексуальности. К счастью, это мое последнее занятие на сегодня. У меня большие планы пойти по стопам моей матери в отношении моего выбора карьеры. У меня есть свои причины, но ей не обязательно это знать.
В этом году я на последнем курсе Университета Баррингтона. Секс всегда вызывал у меня любопытство. И я думаю, что тот факт, что я так многому научилась в таком юном возрасте, сыграл в этом большую роль. Теперь я понимаю, почему она не хотела, чтобы я слышала, что говорилось в стенах ее кабинета. Отложите в сторону тот факт, что это было неэтично. Просто слова ее клиентов иногда вызывали у меня кошмары.
Мне было тринадцать, когда я начала проявлять любопытство. Я слышала, как используются слова, и гуглила их значение или просматривала изображения. Если честно, я бы сказала, что мне сейчас нужна терапия. Я уверена, что могу поставить себе диагноз "сексуальная зависимость". Но это потрясающая вещь - поднять свое тело на новый уровень. Не говоря уже о том, что кто-то другой делает это с тобой. Секс похож на все остальное — акт, который можно использовать, купить или продать. Это вызывает привыкание. Это тот кайф, за которым ты постоянно гонишься. Если вы спросите меня, это самый опасный наркотик. Это делает тебя иррациональным, отчаявшимся и немного сумасшедшим.
Люди смотрят свысока на женщин, у которых несколько партнеров, но допустимо иметь табачную зависимость, которая может тебя убить. В мире, где все стоит целое состояние, оргазм может не стоить вам ничего. За исключением, может быть, небольшого достоинства, но меня это не волнует.
Садясь на свое место в первом ряду, я открываю рюкзак, чтобы достать блокнот, но его там нет.
— Что за ...? - Я расстегиваю молнию на переднем кармане и заглядываю внутрь. Мое сердце начинает колотиться, когда я думаю о том, где у меня он был в последний раз. Это было вчера на этом уроке. Я не работала над ним прошлой ночью дома, потому что он был закончен.
— Элли, ты следующая, - заявляет мистер Гамильтон, привлекая мое внимание.
— Черт, - шиплю я про себя.
— Что-то не так? - он спрашивает.
Я поднимаю на него глаза, и он выгибает бровь. Его руки лежат на бедрах его брюк от Армани. Уверен, что он преподает этот урок для шуток и смеха, так как он живет на деньги своего папочки. У него какая-то компания из списка Fortune 500, базирующаяся в Нью-Йорке. Он Лорд. Университет Баррингтона для однопроцентных. Здесь от них не убежишь.
Его темно-карие глаза выжидающе смотрят на меня.
— Я, эм... нет. - Я снова открываю свою сумку и опускаю глаза, чтобы заглянуть в нее еще раз, как будто это может появиться как по волшебству. Дело не в том, что я не помню его наизусть. Просто если у меня его нет, то где он, черт возьми? — Это просто...
Дверь распахивается, и весь воздух вырывается из моих легких, когда я вижу, как в комнату входят трое парней. Трое мужчин, у которых нет этого предмета. Я бросаю взгляд на профессора, и его брови хмурятся.
— Чем я могу вам помочь, джентльмены? - спрашивает мистер Гамильтон. Он допускает посторонних зрителей, но эти трое никогда бы добровольно не захотели быть здесь.
— Мы собираемся присоединиться к вашему уроку, - отвечает Син.
Он выглядит даже лучше, чем сегодня утром на кухне, если это возможно. На нем черная футболка, джинсы и теннисные туфли. Вот и все. Но я не могу не заметить, как его футболка натягивается на широкие плечи, а его пресс виден сквозь тонкую ткань. Джинсы плотно облегают его бедра, и я смотрю ниже, чтобы увидеть, получается ли у меня то же изображение, что и сегодня утром в спортивных штанах.
Мое сердце бешено колотится в груди. Так громко, что становится трудно дышать.
— Э—э, я не уверен...
— Это не проблема, не так ли? - Корбин прерывает профессора.
— Нет. Нет проблем. - Мистер Гамильтон качает головой, проводя рукой по пуговицам. Явный признак того, что он не одобряет, но он также не собирается отказывать им.
Никто не отворачивается от этих мужчин. Это то, что называется королевской семьей в Университете Баррингтона. Получают одни пятерки, даже если они никогда не появляются на своих занятиях. Лорд может сделать как можно меньше и получить диплом с отличием. Пока они выполняют свои задания и выживают, они вознаграждены.
Я застываю на своем месте, когда они втроем идут ко мне. Они останавливаются перед моим столом, и я смотрю на них сквозь ресницы, приоткрыв губы, пытаясь успокоить дыхание. Какого хрена они делают?
Часть меня знает. Я просто отказываюсь в это верить.
Уголки губ Сина приподнимаются, и мой пульс учащается от его молчаливой угрозы.
— Ты на моем месте, - рявкает Корбин на парня справа от меня, заставляя нас обоих подпрыгнуть.
Парень встает и убегает, даже не потрудившись забрать свои вещи. Корбин садится рядом со мной, сбрасывая вещи парня на пол, и откидывается назад, устраиваясь поудобнее, раздвигая ноги. Сцепив руки за головой, он наклоняет голову, чтобы посмотреть на меня. Его непослушные темные волосы падают на глаза.
Я избегаю его взгляда.
— Двигайся, - требует Джейс от девушки слева от меня.
Черт!
Она делает то, что ей говорят, но гораздо медленнее, с улыбкой на лице. Я почти уверена, что она говорит ему позвонить ей позже, когда уходит, убедившись, что провела рукой по его груди и подмигнула ему. Ее намерения очень ясны. Она вообще выходит из комнаты, очевидно, у нее сейчас есть дела поважнее.
— Я займу твое место, Элли, - говорит мне Син. От его голоса моя киска мгновенно становится влажной, мои бедра сжимаются.
Я нервно сглатываю.
— Я—
— У тебя есть история для чтения, - добавляет Син, а затем достает блокнот из рюкзака, который висит на одном плече, и бросает его на мой стол.
Мое сердце останавливается, когда я вижу свое имя, написанное черным маркером сверху. Как он получил его? Где, черт возьми, он его взял? Кровь приливает к моим ушам, а на лбу выступают капли пота. Я никогда не нервничаю, читая свои рассказы. Они больше похожи на фантазии. Что касается класса, то это сексуальные сценарии. Мистер Гамильтон говорит, что чтение сексуальных сцен вслух подготовит нас к тому, что нам будет комфортно слушать, как пары рассказывают о своем сексуальном опыте, когда мы встречаемся с клиентами. Чего они хотят и чего им не хватает в их отношениях.
Почему я сейчас волнуюсь? Это потому, что я была влюблена в него с тех пор, как себя помню?
Я не уверена, почему меня волнует, если мне придется читать это перед ним и его друзьями. Я уверена, они уже прочитали его.
— Эллингтон? - рявкает мой профессор, и я поднимаю на него глаза. Он поправляет свой и без того прямой галстук и кивает на трибуну. — Ты следующая. И теперь мы отстаем от графика.
Я оцепенело протягиваю руку, хватаю блокнот и поднимаюсь на дрожащие ноги. Очень медленно я пробираюсь к передней части комнаты. Я поворачиваюсь лицом к аудитории, не отрывая взгляда от блокнота. У меня течет из носа, и я вытираю его тыльной стороной ладони.