Выбери свой яд.
Я хватаю нож и поворачиваюсь к мужчине, стоящему на коленях в центре комнаты. Он качает головой, но мешок мешает нам увидеть его истинную личность. Не имеет значения. Если я не убью его, это сделает кто-то другой. По его приглушенным крикам я могу сказать, что у него кляп во рту.
Прежде чем я успеваю дотянуться до него, он падает лицом вниз и пытается пробраться по полу. Если бы я был уравновешенным, я бы рассмеялся. Я пинаю его в бок, опрокидывая на спину. Оседлав его обнаженную грудь, я вижу на ней герб Лордов — круг с тремя горизонтальными линиями, проходящими через него. Это ни в коем случае не старое, но и не новое. Вероятно, клейму пару лет.
Я чувствую, что все взгляды устремлены на меня. Я делаю глубокий вдох и приседаю, открываю перочинный нож и втыкаю лезвие ему в шею. Вытаскивая его, я смотрю, как кровь брызжет на нас обоих. Его тело теперь бьется в конвульсиях, прежде чем движение полностью прекращается.
Встав на ноги, я протягиваю нож Линкольну, и он улыбается мне.
— Оставь его себе.
ГЛАВА ВТОРАЯ
ПОСВЯЩЕНИЕ
СИН
ПРЕДАННОСТЬ
ВТОРОЙ ГОД ОБУЧЕНИЯ В УНИВЕРСИТЕТЕ БАРРИНГТОНА
Я ОСЕДЛАЛ СВОЙ мотоцикл, в наушниках гремит «Sick» группы Adelitas Way, когда песня останавливается, предупреждая меня о входящем сообщении. Расстегивая карман своей кожаной куртки, я достаю сотовый и читаю сообщение.
НЕИЗВЕСТНО: У тебя есть тридцать минут.
Я убираю его и натягиваю кожаные перчатки, а затем шлем, застегивая пряжку под подбородком. Заводя свой затемненный R1, я чувствую обороты двигателя между ног и включаю передачу. Я выезжаю с парковки, визжа задним колесом, разгоняясь, вхожу в повороты, практически ложась на одно колено, когда поднимаюсь в гору по пенсельванской дороге.
Мои фары освещают две полосы, здесь нет знака поворота… Здесь нет знака поворота. Но он идет от дороги к линии деревьев. Одно неверное движение, и я был бы в больнице или мертв. В это время ночи на этой дороге никого нет, так что, если бы я попал в аварию и это меня не убило, кто знает, сколько бы я там пролежал, прежде чем получил помощь. Ни один из вариантов не звучит привлекательно сегодня вечером.
Приближаясь к месту назначения, я сбавляю скорость и делаю последний поворот, прежде чем остановиться на вершине холма. Поставив обе ноги по обе стороны от асфальта, чтобы удержать мотоцикл, я смотрю на дом, который теперь как на ладони.
Ничего, кроме стеклянного фасада в четыре этажа. Свет такой яркий, что, если бы на мне не было затемненной защитной маски на шлеме, у меня болели бы глаза.
Я был здесь раньше. На самом деле, много раз за двадцать лет моего существования. Это будет мой первый визит в бизнес.
Машины выстроились в ряд на булыжной дорожке. У него вечеринка. Я не удивлен. Мужчина его положения должен соблюдать приличия во всех смыслах и целях. Он уважаемый Лорд. Но он сделал то, с чем они не согласны.
Обычно мне было бы наплевать, что сделал человек — Лорд или нет. Приказ есть приказ. Но он? Этот дом? Почему? Я, очевидно, упускал что-то прямо перед моим лицом все эти годы. Может быть, я был слишком ослеплен большими сиськами и белокурыми волосами, чтобы обращать внимание на всех остальных, кто живет в особняке.
Подняв ногу, я снова включаю передачу и трогаюсь с места, спускаясь с холма по скрытой дороге. Никто из его гостей не воспользовался бы этим способом, чтобы попасть в дом, поэтому я могу оставаться невидимым.
Подъезжая к подножию холма, я проезжаю мимо дома, прежде чем остановить свой мотоцикл на обочине дороги. Я толкаю его прямо в линию деревьев, чтобы спрятать в темноте. Я снимаю шлем, кожаные перчатки, рюкзак с плеч и куртку, чтобы мои руки были более подвижными. Я вытаскиваю наушники из ушей и засовываю их в карман джинсов. Затем я кладу свой рюкзак на сиденье и расстегиваю его. Я хватаю то, что мне нужно, и навинчиваю глушитель на конец ствола. Я засовываю пистолет в задний карман джинсов, на время прикрывая его. Затем одеваю толстовку, натягиваю ее через голову вместе с маской, прежде чем закинуть рюкзак на спину, на всякий случай, и иду через улицу к дому.
Мои армейские ботинки сминают листья и ветки под подошвами, как только я попадаю на другую сторону. Дом освещает лес посреди ночи. Как будто любой любитель вечеринок мог пропустить особняк за двадцать миллионов долларов.
Пробираясь к дому, я улыбаюсь, что у этого идиота даже нет охраны у главных ворот сегодня вечером. Вот какой он нахальный. Тупой ублюдок. Он не неприкасаемый.
Я пригибаюсь, прячась за подстриженными кустами, окаймляющими территорию. Время от времени я подглядываю, как гости выходят из своих машин и лимузинов, чтобы их проводили внутрь мужчины, одетые в белые смокинги.
Не видно ни одного парня, похожего на охранника. Он чувствует себя здесь в безопасности. Пробираясь к стене дома, я вижу деревянную решетку, которую, как я знаю, она использовала, чтобы входить и выходить из дома, когда она ускользала в прошлом. Я начинаю подниматься по решетке, пока не добираюсь до второго этажа, где перепрыгиваю через перила на балкон. Обхватив затянутой в кожу рукой ручку, я поворачиваю ее и обнаруживаю, что она не заперта.
Проскользнув в спальню, я оглядываюсь и вижу, что она пуста, как я и предполагал. Она внизу, веселится с другими. Это продолжается уже несколько часов. Я уверен, что сейчас она пьяна и ей чертовски скучно.
В комнате безупречно чисто. Ни одна вещь не на своем месте. Ее двуспальная кровать с четырьмя столбиками стоит у стены слева. Белое пуховое одеяло покрывает ее вместе с навязчивым количеством подушек. На диване в конце есть ее любимое одеяло, в которое она предпочитает кутаться во время просмотра фильма. Я подарил его ей на день рождения несколько лет назад.
Медленно идя по комнате, я вдыхаю аромат ванили. Это заставляет меня стонать, думая о том, чтобы схватить ее за волосы и зарыться лицом в ее шею. Мои пальцы впиваются в ее кремовые бедра, пока мой член трахает ее киску.
Я так чертовски тверд, что это причиняет боль. Она снится мне, когда я сплю и бодрствую. Она поглощает меня до такой степени, что я задыхаюсь.
Качая головой, я поправляю свой член и направляюсь к двери. У меня сейчас нет на это времени. Я оставляю дверь спальни открытой, когда выхожу из комнаты в освещенный коридор. На стенах висят большие дорогие произведения искусства, за которые он заплатил миллионы у известных художников.
С нижнего этажа доносится музыка, когда я хватаюсь пальцами в перчатках за деревянные перила, чтобы увидеть людей внизу.
Все одеты в пух и прах, как и всегда. Но мои глаза замечают крашеную блондинку. Эллингтон Джейд Ашер. Она стоит в углу у бара. Она прислоняется к нему спиной, глядя на толпу с невыразительным выражением на своем великолепном лице, и она держит в руке бокал шампанского. Интересно, сколько у нее было.
Мой маленький демон.Она всегда была единственной. Она этого не знает, но когда придет время, я дам ей знать.
К ней подходит ее мать, и Элли одаривает ее фальшивой улыбкой.
Скоро, Элли. Скоро ты будешь поклоняться мне, как дьявол поклоняется своему аду.