— Это то, что я хотел увидеть. Тебе понравится быть моим домашним животным, маленький демон.
Она хнычет от моих слов, и я улыбаюсь. Она понятия не имеет, как далеко я готов зайти, чтобы удержать ее теперь, когда она у меня есть. Ошейник, поводок, клетка. Она не сможет дышать, не спросив меня сначала. И даже это я отниму у нее.
Встав с кровати, я оставляю ее там и захожу в смежную ванную. Я открываю кран и беру полотенце со столешницы. Я промываю его теплой водой, а затем продолжаю счищать член с мылом. Как только я удовлетворен, я бросаю полотенце на стойку и выключаю свет.
Я возвращаюсь в ее комнату и вижу, что она лежит на животе, глядя на меня через плечо. Ее запястья и лодыжки все еще склеены скотчем.
— Такое зрелище, - говорю я ей, и она хнычет, ее задница поднимается в воздух.
— У меня болят руки, - хрипло шепчет она.
Вместо того, чтобы признать это, я подхожу к кровати и хватаю ее за плечи, заставляя ее снова перевернуться на спину, дергая ее к себе, пока я стою рядом с кроватью.
— Син ...
— Ты думала, я покончил с тобой? - Я провожу костяшками пальцев по ее щеке, убирая спутанные волосы с ее мокрого лица.
Она делает глубокий вдох, ее глаза смотрят на меня, когда ее голова находится на полпути от края.
— Открой рот, - приказываю я.
Ее плечи трясутся, а глаза закрываются. Но я смотрю, как она пытается потереть свои связанные ноги вместе. Ее киска наслаждается тем, как я собираюсь использовать ее рот так же, как ее задницу. Ее киска придет последней сегодня вечером.
Я беру свой член в руку, чувствуя пирсинг. У меня шесть штанг вдоль моего ствола — лестница Джейкоба. Я не могу дождаться, чтобы посмотреть, как она подавится этим. Металл через мой член заставит ее пускать слюни больше, чем член во рту без них.
Как только эта мысль приходит мне в голову, этот огонь возвращается в мое тело, нагревая меня изнутри. Как взрыв внутри туннеля, который разрушает все стены, сокрушая все внутри. Я никогда не знал столько ревности. Мое дыхание учащается при одной мысли о ее дневнике, заполненном профессором, трахающим ее. Я собираюсь сжечь его. Она начнет новый. И каждая история в нем будет связана с ней и мной.
Черт, даже тот факт, что она написала обо мне в "маске, заставляющей ее кончить", бесит меня, потому что она не знает, что это я.
Я хватаю ее за ребра с обеих сторон, притягивая ближе к себе, ее голова теперь полностью свисает с кровати. Положив руку ей на затылок, я рычу.
— Я сказал тебе открыть свой чертов рот.
Ее глаза расширяются, и она нервно сглатывает.
— Син ...
Я не позволяю ей говорить, что у нее на уме. Вместо этого я толкаю свой твердый член между ее приоткрытыми губами, пользуясь ситуацией. Она узнает, что я часто так делаю.
Ее тело дергается, ее связанные ноги дергаются, пытаясь бороться с клейкой лентой, пока она давится моим членом, когда я легко запихиваю его в заднюю часть ее горла. Я чувствую, как мой пирсинг ударяется о ее зубы, и ее невнятные слова заставляют вибрировать мой член.
— Подавись мной, Элли, - говорю я ей, улыбаясь. Вытаскивая, она задыхается. Я снова толкаюсь вперед, заставляя ее тело продолжать бесполезную борьбу. Ее голова свисает с края кровати, между моих бедер. Ее дыхание уже затруднено, потому что каждый раз, когда мои бедра выдвигаются вперед, мои яйца ударяются о ее нос. Я держу руку под ее шеей, наклоняя ее под углом, чтобы я мог легко скользнуть глубоко в ее горло.
Я улыбаюсь, моя свободная рука тянется, чтобы поиграть с пирсингом на ее соске. Я натягиваю их, и ее грудь поднимается вместе со мной, пытаясь облегчить боль. Я даже не думаю, что она понимает, что я пронзил их. Я не могу дождаться, чтобы показать ей это видео.
— Вот и все. - Я вырываюсь, и слюна вылетает у нее изо рта, покрывая ее лицо, пока она втягивает воздух. — Так красиво. - Я шлепаю ее по мокрой щеке, и она вскрикивает. Я снова толкаюсь в ее рот, пока она пользуется возможностью вздохнуть, и я наблюдаю, как ее горло расширяется от моего члена, скользящего по нему. — Это моя девушка. - Я тяжело дышу, чувствуя, как ее тошнит. — Возьми это, Элли. Покажи мне, что ты принадлежишь мне.
Если мне придется связать ее и выставить обнаженной посреди города с моим именем, вырезанным у нее на груди, на всеобщее обозрение, я это сделаю. Как я уже говорил, она понятия не имеет, насколько темным может быть мой разум или насколько жестоким я могу быть. У меня нет проблем показать ей, что сделает дьявол, чтобы заявить права на своего маленького демона.
ЭЛЛИНТОН
ОН КОНЧАЕТ мне в горло, прежде чем выйти. Его пирсинг звенит о мои верхние зубы.
Я немедленно переворачиваюсь на живот, моя голова все еще свисает с кровати, но я больше не сжимаю руки под собой.
Слюна и сперма вытекают из моих приоткрытых губ, пока я задыхаюсь и кашляю. Мои светлые волосы, которые не прилипли к мокрому лицу, падают вокруг головы, так что я не вижу ничего, кроме белого ковра подо мной. Мои руки покалывает, когда кровь приливает к ним, поскольку они все еще связаны скотчем за моей спиной.
Шелковая простыня прилипает к моей потной и горячей коже.
Я делаю глубокий вдох, мои глаза моргают, пытаясь разглядеть сквозь водянистые ресницы, которые слиплись от туши, которой я пользовалась ранее ночью. Меня чуть не вырвало несколько раз. Мне потребовалось все, что у меня было, чтобы сдержаться. Боюсь, что я подавлюсь этим. Я не эксперт в глубоком минете, но я не думала, что я настолько ужасна в этом. Было ли это из-за его размера? Грубости? Пирсинга? Я не уверена, но моему телу это понравилось. То, как он хвалил меня за попытку, хотя у меня не было выбора.
Я слышу звук льющейся воды в ванной, и через несколько секунд я вижу его босые ноги, возвращающиеся к кровати. Его руки хватают меня за плечи, и он переворачивает меня на спину. Затем он берет меня на руки и несет в ванную, пока я безвольно лежу в его сильных руках.
Большое эркерное окно, расположенное над большой угловой джакузи, говорит мне, что еще ночь. Но у него включен свет в ванной, и он обжигает мои чувствительные глаза.
Он опускает меня в ванну, белый фарфор снова сминает мои руки за спиной.
— Син ... - Мне удается говорить грубым шепотом. — Мои руки ... - Я фыркаю. — Мне больно.
Стоя на коленях рядом с ванной, он проводит рукой по моему лицу, чтобы вытереть слезы, которые я плакала, пока он трахал мою задницу и рот.
— Я знаю, - просто говорит он, убирая мокрые волосы с моей груди и плеч.
Теплая вода все еще наполняет большую ванну. Это еще даже не до моих бедер. Его рука опускается вниз по моей грудной клетке между грудями, и подушечка его большого пальца касается моего соска, заставляя меня шипеть на вдохе.
— Почему? - Я поднимаю голову и смотрю на свою грудь, чтобы понять, почему она такая нежная, и вижу серебряную штангу через оба моих твердых соска, заставляя меня задыхаться.
— Тебе нравится боль.
Мои широко раскрытые глаза устремляются к нему, и он смотрит на пирсинг, который, должно быть, сделал мне, когда я была в зеркальном доме.
— Они прекрасны. - Он берет его большим и указательным пальцами, слегка поворачивая стойку, заставляя меня закинуть затылок в ванну и вскрикнуть. От острой боли у меня перехватывает дыхание. — Теперь они чертовски идеальны, как и ты.