— Какое это имеет отношение к Линкольну? - Я требую, желая, чтобы он перешел к делу.
— Линк хочет наследника. Наследника Ашеров.
Я хмурюсь.
— Но ты только что сказал, что у Лоры не может быть больше детей. Даже если бы она могла, она не Ашер ... - Я замолкаю, наконец-то понимая. — Нет. - Я качаю головой. — Элли не стала бы...
— Как ты думаешь, он попросил бы ее родить от него ребенка? - он срывается. — Он проникает в этот дом, чтобы быть ближе к Элли. Он видел, что сделал Джеймс. Он сделает то же самое. Ты не можешь смотреть за ней двадцать четыре часа в сутки, сынок.
Он прав, и мне не нравится яма, которую я чувствую в животе, из-за того, что я не могу уберечь ее от вреда. Что она снова станет такой, как Уитни Минсон, и Лорды скроют это, как будто ее никогда не существовало. Я бы сошел с ума, как это сделал Тайсон. После ее смерти ничто и никто не имел для него значения. Черт возьми, он отказался от своего будущего, зная, что однажды у него будет шанс отомстить.
Мой отец качает головой.
— Линкольн будет ждать своей возможности, и он трахнет ее. Каждый шанс, который он получает. Против ее воли или с помощью манипуляций. Чего бы это ни стоило. Элли - хорошая девочка, и я ненавижу то, через что ей пришлось пройти, но за ней слишком долго ухаживали. Ты не можешь обратить вспять такой психологический ущерб. Ты знаешь это не понаслышке.
Мои глаза сужаются при этих словах.
— Так ты хочешь сказать, что я использую ее. - Не так ли? Я притворился кем-то другим, чтобы отвлечь ее. Я использовал ее тело. Той ночью на шоу уродов, а потом у нее дома. Черт, ей это нравилось. Я тоже так думал . Кто из нас более облажался? Даже сейчас я не хочу быть с ней мягким. Я хочу, чтобы она ползала ко мне на четвереньках. Умоляла меня трахнуть ее. Сделать ее своей шлюхой. Она такая хорошенькая, когда плачет. Когда она умоляет. То, как ее тело прижимается к моему. То, как приоткрываются ее губы, когда она умоляет о дыхании.
— Я говорю, что когда у него будет шанс, он им воспользуется. И если ты подделал ее противозачаточные средства, у нее будет его ребенок. Не твой.
Мои руки сжимаются в кулаки при этой мысли. Элли будет моей женой, и у нее будет мой ребенок. Больше ничей.
— Он предупредил меня. Сказал мне взять мою избранницу, и если я этого не сделаю, он что-нибудь сделает с Элли. Он уже знал, что у него есть планы. - Как я смогу удержать ее от этого дома? Это ее дом. Элли может быть и не хочет возвращаться, но ее мать будет задавать вопросы.
— Есть еще кое-кто. - Он вздыхает. — Амелия...
— Я не хочу говорить о ней. - Я качаю головой.
Он сжимает челюсть.
— Сынок, это никуда не денется. Планы были составлены ...
— Без моего одобрения, - утверждаю я.
— Так оно и есть. Ты будешь делать то, что лучше для своих детей, точно так же, как я делаю то, что лучше для тебя и твоей сестры. - Я хорошо знаю, что он не упомянул мою мать в этом заявлении. Я знаю, где она находится.
Вставая, я поворачиваюсь и выхожу из его кабинета, заканчивая разговор. Я вхожу в свою комнату и нахожу ее пустой. Врываясь в смежную ванную, я распахиваю дверь, заставляя ее вскрикнуть от удивления.
— Это всего лишь я, - говорю я, закрывая ее за собой.
Она стоит перед раковиной в своем грязном, разорванном платье. Ее колени ободраны вместе с руками. Она вся в засохшей крови с ее руки и из-за того, что я грубо трахнул ее в лесу на обочине дороги.
— Позволь мне помочь тебе. - Я делаю шаг к ней, и она скрещивает руки на груди. Я останавливаюсь, и она опускает глаза в пол.
Мне не нравится эта Элли. Робкая девушка, которая притворяется испуганной. Я хочу моего маленького демона, который бьет меня по лицу, борется со мной, зная, что она не может победить меня. Медленно придвигаясь ближе, я осторожно беру подол ее платья. — Подними руки, - шепчу я.
Поднимая ее руки над головой, я снимаю материал и позволяю ему упасть на пол. Она стоит передо мной в одном нижнем белье, ее каблуки давно забыты в углу. Я подхожу к душу и включаю его.
Когда я снова поворачиваюсь к ней лицом, она стоит, трясясь, опустив голову. Ее обесцвеченные светлые волосы спутались вокруг лица. В них есть веточки и листья.
Я протягиваю руку, хватаю ее за руку и тащу в душ. Прислоняя ее спиной к распылителю, я поворачиваюсь к ней лицом, разворачиваю клейкую ленту и снимаю рубашку с ее руки. Я смотрю на рану. Кровотечение прекратилось. Честно говоря, на это, вероятно, не помешало бы наложить несколько швов.
— Мне нужно почистить ее, - говорю я ей, и она кивает.
Я осторожно мою ее, и она молча стоит, пока я очищаю остальную часть ее, вместе с клеймом на ноге и пирсингом. Они так хорошо исцеляются. Откинув голову назад, она закрывает глаза, и я мою ее волосы своим шампунем.
Когда все вымыто начисто, она опускает голову, и ее налитые кровью глаза встречаются с моими.
— Мне жаль, - шепчет она.
Я сжимаю ее лицо обеими руками.
— Не извиняйся передо мной, Элли. Тебе не за что извиняться.
Она шмыгает носом, ее грудь вздымается.
— Я … Я не знаю, что со мной не так. - Новые слезы наполняют ее глаза.
Я сжимаю руки на ее лице, заставляя ее хныкать.
— Послушай меня, Эллингтон. - Я жду, пока слезы прольются, чтобы она могла ясно видеть меня, прежде чем продолжить. — С тобой, блядь, все в порядке.
— Но...
— Но ничего, - огрызаюсь я, прерывая любую чушь, которую она собиралась сказать. — Ты идеальна.
Она начинает плакать сильнее от моих слов. Я понимаю, насколько они облажались. Она такая, какая она есть, из-за детства, которое у нее было. И я такой, какой я есть, из-за Лордов. Они облажались с нами обоими по-разному.
— Это ты, - шепчет она, ее пухлые губы дрожат.
— Что такое? - Спрашиваю я, мои глаза ищут ее.
Она облизывает губы, стыдливо опускает глаза, прежде чем прошептать.
— Тот, кого я всегда хотела.
Я знаю, как она относится ко мне уже пару недель. С тех пор, как я прочитал ее дневник в ту ночь, после того как привез ее домой с Шоу Уродов. Но, услышав, как она произносит это вслух, я не могу выразить словами, что она чувствует, признавая это.
Я отпускаю ее лицо и провожу костяшками пальцев по ее шее, чтобы почувствовать учащенный пульс. Я прижимаюсь к ней всем телом, свободной рукой обнимаю ее за тонкую талию, прижимая к себе.
— Я никуда не уйду, маленький демон, - говорю я, и она фыркает, нервно прикусывая нижнюю губу. — Я буду тем, кто тебе нужен, когда я тебе понадоблюсь. - Я могу быть парнем, который держит ее, когда ей нужно вырваться, и я могу быть парнем, который преследует ее в лесу и безжалостно трахает.
Я готов быть ее дьяволом так же, как она готова быть моим маленьким демоном. Я не хочу, чтобы она сомневалась в моих намерениях. Для некоторых боль - это то, где они находят утешение. Элли - этот кто-то.
Положив руку ей на шею, я заставляю ее посмотреть мне в глаза. Я нежно целую ее в губы, и ее руки обвиваются вокруг моей шеи, ее левая нога поднимается, чтобы обхватить мое бедро. Моя рука опускается к нему, сжимая ее нежную кожу.
Я собираюсь показать этой женщине, что один мужчина может быть всем, что ей нужно.
ЭЛЛИНГТОН
МОИ РУКИ ЛЕЖАТ на краю прилавка, голова опущена, когда я смотрю на две таблетки.
Я начала употреблять наркотики, когда мне было шестнадцать. На следующий день после того, как я потеряла девственность с Джеймсом. Я ненавидела то, что он заставлял меня чувствовать себя так хорошо. Я знала, что это неправильно. Но мое тело голодало в течение трех лет. Жажда чего-то, чего я не могла иметь. Я плакала, когда он ушел из моей комнаты, и не спала всю ночь, не в силах сомкнуть глаз, боясь, что он вернется и заставит меня хотеть большего.