Он вытирает рот тыльной стороной ладони и откидывается на спинку сиденья, ссутулившись. Его взгляд падает на мое кольцо с гербом Лордов. Он смотрит на него с тоской, как будто хочет иметь его сам.
— Итак, у меня есть неделя, - говорит он, начиная с того места, на котором закончился наш последний разговор.
Я полагаю, что свобода не так хороша, как кажется. Карнаж - это все, что он так долго знал. Это как заключенный, который выходит условно-досрочно после тридцати лет службы, но знает, что не сможет функционировать в реальном мире. Посадите человека в клетку достаточно долго, и он поверит, что больше не может летать.
— Ты не вернешься в Карнаж. - Я встаю, беру его тарелку и ставлю ее в раковину.
— Что? - Он вскакивает на ноги. — Они сказали, что неделя, пока они не заберут.
— Ты свободен. Не облажайся. - Я иду, чтобы вернуться в спальню, но он хватает меня за плечо, разворачивая лицом к себе. Его лицо в нескольких дюймах от моего, глаза прищурены.
— Что ты сделал? - требует он.
— То, что нужно было сделать, - просто говорю я.
— Истон...
ЭЛЛИНГТОН
ГЛАЗА МОЕГО ОТЦА встречаются с моими через плечо Сина, и он останавливает то, что собирался сказать, и отпускает его, отступая назад. Син поворачивается, смотрит на меня и тяжело вздыхает.
Я услышала достаточно, чтобы запутаться еще больше. Я не знаю, что такое Карнаж или почему мой отец был там, но мне не понравилось, что Син сказал, что он сделал то, что нужно было сделать. Если это связано с Лордами, это потребует плоти и крови.
Мой папа проводит рукой по волосам, откидывая их со лба, как будто пытается их поправить. Чтобы выглядеть более презентабельно в моем присутствии. Странно видеть его. Это он, но он выглядит по-другому. Он всегда был в форме, заботился о себе. Но он худее, чем я помню его когда-либо. Его волосы седеют, а глаза выглядят тусклыми. Они всегда были ярко голубыми. Не такими, как у меня и моей матери, но такие же красивые. У него шрам на правой щеке, которого раньше не было. Еще один на его предплечье. Они оба выглядят так, как будто были там годами.
— Сядь, Элли. Тебе нужно позавтракать, - заявляет Син, подходя к плите. Он хватает тарелку и начинает класть на нее яичницу.
Я хожу по острову, спиной к прилавкам, чтобы не спускать глаз с отца, и падаю на стул, наблюдая, как он тоже подходит к столу. Он занимает самое дальнее от меня место на противоположном конце, садясь во главе стола.
Син подходит и ставит тарелку с вилкой и бутылкой воды. Наклоняясь, он целует меня в лоб, а затем садится справа от меня, лицом ко входу на кухню.
— Ешь. Тебе нужна энергия.
В комнате повисает неловкая тишина, когда я опускаю глаза, чтобы посмотреть на яичницу, бекон и кусочек тоста.
— Я не голодна, - шепчу я.
— Элли—
— Почему он здесь? - Я бросаю вилку на стол, слушая, как она звякает, и смотрю на Сина, прерывая моего отца. — Почему ты здесь? - Я рычу, поднимаясь на ноги, раздражение нарастает. — Почему вы оба в моем доме?
— Нам о многом нужно поговорить, - заявляет Син, и по его глазам видно, что он тоже раздражается из-за того, что я просто так не сдамся. Как будто я не заслуживаю знать правду.
Я позволила ему трахнуть меня до бесчувствия этим утром, но это секс. Он знает, что это моя слабость. Это не значит, что я не буду уравновешенной после этого.
— Давай начнем с тебя. - Я кладу руки на бедра. — Хм? Какого хрена ты здесь делаешь?
— Правда, - он встает на ноги, при этом стул скрипит по полу, и поворачивается ко мне лицом, — в том, что Ганнер позвонил и сказал мне, что ты была на вечеринке и накачалась наркотиками. Как обычно. - Он подходит ближе ко мне, и я сглатываю. — И спросил, чего я от него хочу. Я сказал ему вытащить тебя с той вечеринки, если потребуется. Когда он перезвонил мне, он обнаружил тебя в спальне, одну. Без сознания и в рвоте.
Я прищуриваюсь, глядя на него, когда он делает еще один шаг ближе, моя спина теперь прижата к стойке.
— Я была в порядке ...
— У тебя была передозировка! - кричит он. — Холланд солгал тебе. Мак не дал тебе экстази. Это был фентанил. Гэвину пришлось дать тебе Наркан, который привел к выветриванию наркотика, как только он прошел. Ты могла умереть, Элли. Почему ты это сделала?
Я не могу ответить. Это показало бы ему, насколько я слаба.
— Скажи мне! Почему ты взяла что-то у кого-то, не зная, что это было? - он требует.
— Истон... - Мой отец встает из-за стола. — Успокойся. Она...
— Нет, - перебивает его Син, глядя на меня сверху вниз. — Она хочет знать, что происходит. Я хочу знать, о чем, черт возьми, она думала.
— Какого черта тебя вообще волнует, что я делаю? - Я огрызаюсь, пытаясь уклониться. — Ты женишься на Амелии. Я выхожу замуж за Ченса. Для нас все кончено. Иди домой к своей будущей жене, Син. - Подставляя ему спину, я выхожу из кухни.
— Ты моя жена, Элли.
Я останавливаюсь как вкопанная и поворачиваюсь к нему лицом. Я ожидаю, что он рассмеется. Что это еще одна больная шутка, которую он играет со мной. Но вместо этого он подходит ко мне, его взгляд становится таким горячим, что я думаю, что он собирается схватить меня за горло и задушить. Если бы моего отца не было рядом, я бы умоляла об этом.
— Пока смерть не разлучит нас, Элли.
ГЛАВА ПЯТЬДЕСЯТ ПЕРВАЯ
СИН
ЛЬДИСТО-ГОЛУБЫЕ ГЛАЗА, такие круглые, смотрят на меня. Это напоминает мне о том, как она смотрела на меня после того, как я поймал ее на том, что она видела, как я убиваю Джеймса. Шок, написанный на ее лице. Ее пухлые губы смыкаются, а горло работает, глотая.
— Я … Я тебе не верю, - бормочет она.
Это то же самое, что она сказала мне, когда я сказал ей, что не люблю ее в туалете в палате лордов, когда она ворвалась, требуя, чтобы я сказал ей правду. Что я не просто использовал ее. Она была права. Я лгал ей. Она была для меня больше, чем секс. Она была моей женой.
— Я не лгу тебе.
Качая головой, она делает шаг назад. Эти широко раскрытые глаза смотрят на ее отца, но он понятия не имеет, что я сделал. Если бы он это знал, он, вероятно, попытался бы вышвырнуть меня из этого дома. Сначала ему пришлось бы убить меня, и, судя по его виду, я не беспокоюсь об этом.
— Я выхожу замуж за Ченса, - шепчет она, облизывая губы.
— Ты собиралась выйти замуж за Ченса, потому что я сказал ему. Он делал мне одолжение.
Ее темные брови хмурятся.
— Нет, - рычит она, сердясь. — У нас с тобой не было свадьбы ...
— Тебе не нужна свадьба, чтобы жениться на ком-то, - заявляю я, и ее глаза снова расширяются. — Все, что нужно, это свидетельство о браке, подписанное двумя людьми. И официальная подпись под ним.
— Но я не...
— Ты сделала это, - прерываю я ее. — Я положил его в стопку, чтобы ты подписала, когда мы закроем документы на этот дом. Ты подписала его. Даже не потрудилась прочитать.
Она ахает.
— С тех пор мы женаты.
Она хмурится, ее взгляд опускается на свои босые ноги после долгой секунды. Затем она поднимает на меня взгляд, и я сдерживаю улыбку от злого взгляда в ее глазах. Вот мой маленький демон.Она толкает меня в грудь, но я не двигаюсь с места.