- Во-первых, вставай по росту, а во-вторых, почему я тебя раньше не замечал? – физрук начал осматривать Кирилла, после чего продолжил. – Ах, да, ты же всегда спортивку носил. – закончил тот, после чего отошёл, дунул в свисток, повернул всех в правую сторону и заставил бежать, начиная разминку.
- На месте! – крикнул физрук, когда направляющий строя был перед самым поворотом, после этой команды все начали шагать на месте. – Стой! – крикнул он, после чего все остановились. – Нале-е-е-е-во! Семёнов и Капризов, бегом за четырьмя матами. Я сказал БЕГОМ! – крикнул он, когда увидел, что назначенные им люди не бежали за матами, а пошли обычным шагом. За пару минут они вытащили четыре мата, каждый нёс по два.
- Мальчики сдают подтягивание, а девочки пресс. Разойдись! – стоило сказать ему последнее, как остальные тут же разбежались по заданным им местам. Мальчики к турникам, а девочки к матам.
Подойдя к турнику, физрук начал смотреть журнал оценок. После чего сказал:
- Первым пойдёт… - он взял небольшую паузу. – Карпатов Кирилл. Покажи нам, что от нас скрывал. – с насмешкой в голосе продолжил физрук.
Кирилл подошёл к турнику и запрыгнул на него, начиная подтягивания. После первого подъема его руки взбухли настолько, что чуть не порвали рукава футболки, но ткань как-то сдерживала всю мощь мышц. На одном дыхании Кирилл смог подтянуться двадцать раз, но физрук его остановил, аргументируя это тем, что он «такими темпами не даст другим времени на подтягивания». В конце урока к нему подошла одна из красивых девчонок класса.
- Слушай, Кирилл, а я и не знала, что ты такой… сильный. А я ведь всегда знала, что ты не такой как все из-за того, что что-то скрываешь. – она соблазнительно прошлась пальцем по правой руке Кирилла, прикусывая правую часть нижней губы. – Слушай, может, прогуляемся? Я знаю пару местечек. – закончила она предложение, вызывающе смотря в глаза.
- Хорошо, я… в вк напишу. – сказал Кирилл, надеясь на то, что она быстро отлипнет от него.
Когда он зашёл в раздевалку и стянул с себя футболку, то один из его одноклассников спросил:
- Слушай, давай я тебя пробью? Да не ссы, я легонечко.
- Ну… ладно.
Тот одноклассник хотел пробить нисколечко не легонько, а со всей силы, только вот облажался. Ударив по прессу Кирилла, он услышал и почувствовал хруст своих пальцев в кулаке, которым и ударил.
- Твою же!.. - начал ругаться тот, держа второй рукой кулак и сжимая его между ног. – Больше я тебе пробивать не буду. Ну нахрен!
Выйдя из раздевалки, он направился в сторону гардероба, дал техничке бирку и взял свою куртку. Он быстро сменил вторую обувь на первую, надел куртку и пулей вылетел из школы, чтобы до него не докопались девчонки, но его ожидало другое. Его ожидали старшеклассники, которые прижали к стене, находившейся за школой. Если бы его дом не находился именно за школой, то всё могло обойтись.
- Слышь, звездюк, тебе жить надоело?! - спросил его один из одиннадцатиклассников, который держал руку Кирилла у стены.
- Но... что я сдел... - не успел договорить Кирилл, как ему прилетело кулаком по лицу.
- Я другого ответа не ожидал. - злобно сказал тот. - Ответь мне на вопрос: ты бессмертный, раз спалил меня с тем, что я продавал дурь?!
- Я... ничего не... говорил, я об этом даже... не знал. - сквозь кровь говорил Кирилл.
- Слышь, мразь, я тебя прям здесь сейчас закопаю! Мне уже нечего терять.
Он взял нижнюю челюсть Кирилла в кулак, и ударил его головой о стену, выкинув на землю, а затем повернулся к остальным и сказал:
- Можете идти домой, он уже не сбежит. Кто не уйдёт, тот будет валяться вместе с ним! - с угрозой сказал он, и все тут же разбежались. Затем он повернулся обратно к Кириллу. - А с тобой мы сейчас поиграем.
Взяв Кирилла за волосы, он пару раз ударил его лицом о землю. Вскоре взялся за правое плечо, чтобы надавить туда и сделать ещё больнее. Когда он начал надавливать, то тогда перед глазами Кирилла появился Степан и сказал: "Действуй!".
На Кирилла напала злость. Он с хрустом перехватил руку одиннадцатиклассника и швырнул его о стену, после чего взял за волосы, чтобы поднять, но подняв снова кинул, только уже в другую сторону, после чего начал смотреть в его страдальческие глаза.