Но утверждение Родрика не покидало её мысли. Она могла ослушаться короля и королеву, оставить их и принять всё… одиночество и разрушение, что могло последовать за этим. Или могла остаться.
Но какой смысл, если у неё не было никакой личной власти?
Она села. Селестина сказала ей, что она вызвала взрыв на площади своим гневом. Это была страшная мысль. Невозможная. Но она почувствовала что-то в этот момент, совсем не в её характере. Гнев, безумие, бешенство крутилось в ней, словно её толкнули, и это "что-то" можно было назвать магией, по крайней мере, лживым, манипулятивным языком. И Селестина была в этом убеждена.
Искра вспыхнула в ней.
Если это магия и она могла использовать её, то она могла помочь людям.
Остановить Селестину и не позволить ей контролировать её.
Возможности охватили её. Даже если это было опасно, даже если эта мысль заставляла её чувствовать себя больной… она должна знать. Она соскользнула с постели и рванулась к комоду. Кисточка. Документы. Перо. Свеча. Она потянулась за нею, схватила в ладонь и попыталась удержать покрепче.
Глядя на свечу в темноте, она обратилась к свету. Пламя, подумала она, а после повторяла это снова и снова, как заклятие.
- Гори, гори, гори.
Ничего. Она сжала воск так плотно, что была уверена, что руку схватит пламя. Оно облизывало свечу, дразнящее, мечтательное, греховное. Запах дыма. Теплота на лице. Она почти слышала треск в холодном ночном воздухе.
Ничего.
Разочарование захлестнуло её. Бесполезно, подумала она. Она была бесполезной,глупой,спящей принцессой,тогдаи сейчас, играла на свободе, пока её кололи иголками. Слабая и готовая ктому,чтобы быть управляемой.Грустьи любопытство, идолг,и страх схватили её на мгновение, но они сбежали, ушли, потеряли безнадеждую ярость. Ненависть украла её дыхание – и царапины, и ненависть кзамку,и ненависть к темноте, ненависть к обманувшему еёТристану,ненависть к королеве и еёсыну,к ожиданиям, ненависть к Селестине за уничтоженную жизнь, к себе - за слабость, кротость, проведённую в ничегонеделаньи жизнь. Одна секунда, жжениесердца,ионапозволиласебяпоглотить.
Пламя плясало на её коже, взбираясь по пальцам. Запах пламени коснулся носа.
Она задохнулась. Все свечи пылали.
Девятнадцать
- Принцесса, что вы сделали со своими руками?! – Бетси повернула сожжённые ладони Аврорыкверху,исследуя едва образовавшиеся струпья в утреннем раннем свете.
- Я опрокинуласвечу,- сказала Аврора. Бетси принесла мазь, чтобы унять боль.
Она приняла объяснение без вопросов. Авроре так легко забыть не получалось.
Она листала книги, чтобы забыться в словах, но каждый раз, когда переворачивала страницу, её пальцы болели, и она задавала себе вопрос: были ли эти сказки ложью. Слуга принёс ей арфу, она касалась её пальцами, но струны так больно ранили её ожоги, что она остановилась.
ХотяРодрик приходил играть каждый день, они не говорили ни о чём важнее, чем погода и вкусная еда, которую, какРодрикслышал, готовили на свадьбу слуги. Вскоре Аврора осмелилась спросить, поймали ли тех, кто устроил всё на помолвке, но Родрик лишь покачалголовой.
Она провела пальцем по заживающим ожогам, вновь и вновь отслеживая сырую гладкость и волдыри. Свеча оставила в ней искру. Не дерзость, не решительность, не часть прежней кротости и приключений, любящей и обиженной, скрывающейся и улыбающейся, опускающейся в реверансах. Нет, она стала какой-то тайной, опасной, самостоятельной.
Или полностью самостоятельной.ХотяАврора пыталась вновь заставить что-то загореться, разбить вазу на столе, сбросить книгу с полки, но немогладаже поколебать воздух. Надежда, мелькнувшая у неё внутри, та искра, что говорила, что она не так слаба, как казалась, не желала подчиняться требованиям. Если бы не красные волдыри, что покрываликожу,она бы назвала это сном, моментом безумия ипламени.
Она пробежалась пальцами по своей собственной истории. Опять сказка о Спящей Красавице. Сто лет под заклинанием. Может быть, магия просочилась в неё, давая ей власть, которую она не могла контролировать. Сила, которую ведьма хочет вернуть.
- Доброе утро, принцесса, - промолвил Родрик,когдапришёл к нейспустянесколько дней. Он замер на пороге, а его щёки вновь покраснели. – Надеюсь, я не побеспокоилтебя.
- Нет,-онаотодвинулаподноссзавтракомвсторонуиподнялась.–Конечноже,
нет.
- У меня для тебя естьсюрприз.
- Сюрприз?
- Я думаю, что это немного немного утомительно – постоянно сидетьтут.Ия
подумал, что мы могли бы пойти в сад.
Аврора улыбнулась. Сады не были идеей для приключения, но даже вышивать с королевой интереснее, чем сидеть взаперти в своей комнате ещё один день. Свежий воздух очистит её разум.
- Это было быпрекрасно!
- Я знаю, может быть немного холодно, - продолжал Родрик. – Солнце не поднимется над стенами замка ещё пару часов, но…Ну,моя мать занята этим утром и небудетничего от тебяхотетьнесколькочасов.
- И онаодобрит,что ты этоспланировал?
- Не думаю, чтоодобрит,- осторожно промолвил Родрик. – И лучше не знать ей об этом, пока всё непроизойдёт.
Таинственный Родрик? Аврора не предполагала, что это реально.
- А что ты спланировал? – спросилаона. Родрик толькоулыбнулся.
- Увидишь.Пойдём?
Когда они шли по коридорам, а за ними следовала стража, Аврора пыталась понять, куда же идёт Родрик. Было слишком холодно для пикника, а в большинство игр с лёгкостью можно было играть внутри. Может быть, они прогуляются вместе с Изабель, но об этом он мог сказать ей и пораньше.
Когда она наконец-то увидела сад, то улыбка расползлась на её лице.
Две лошади стояли на пути, удерживаемые конюхом. Тот, что был подальше от Авроры, оказался вороным с пышной гривой и хвостом. Лошадь гордо держала голову, словно в полной мере осознавала свою красоту и была готова для оценки других. Та, что была ближе к Авроре, была меньше и коренастее, с кремово- золотистой шкурой, белой гривой и спадающим бурыми волнами хвостом. У неё на носу было бледное пятно, и она прижималась своей верхней губой к боку конюха.
- Тысказала, что хотела ездить на лошадях, - промолвил Родрик. – И я подумал… Это не скакатьверхомчерез лес, конечно, там опасно, но ведь можно попробовать. Немножко. Если тыхочешь!
- Да, - сказала она, почти что выдохнув это. – Да, это прекрасно! – благодарность пронзила её. Она повернулась, поднялась на цыпочки и обняла его за шею слишком крепко. Он взамен осторожно прикоснулся к её спине. – Правда! Спасибо! – она повернулась к лошадям. – Какая из нихмоя?
- Меньшая. Её зовут Полли. Чёрная – это моя,Тень.Лучшая лошадь вкоролевстве.
Но она будет немного великоватой для тебя.
Аврораподошлапоближе,вытянувруки.Поллипересталаобращатьвниманиена конюха и повернулась, чтобы посмотреть на неё. Аврора провела кончиками пальцев по носу лошади, чувствуя мягкость еёшкуры.
- Ей нравится,когдаей чешут подбородок, - сказал конюх. Аврора попробовала, слегка побаиваясь, что лошадь может укусить её за пальцы. Вместо этого нижняя губаПоллидрогнула,онаслегканаклонилаголовуиткнулаАврорусвоимносом.