Между тем Гвинет сняла со своей белокурой головы шляпу с вуалью и водрузила ее на голову Бренны. Вуаль была сделана из плотной ткани и расшита крошечными жемчужинами. Тяжелый каркас, придававший шляпе форму бабочки, показался Бренне неудобным и каким-то неестественным.
– Мы с тобой почти одного роста, и если будут прикрыты твои рыжие волосы, он ничего не заподозрит, – сказала Гвинет.
Бренна фыркнула. Огромная вычурная шляпа выглядела нелепо по сравнению с ее платьем. Не считая роста, она и Гвинет были совсем не похожи. Особенно с тех пор, как она откромсала свои длинные, ниже пояса, локоны.
Бренна потрогала шрам на щеке, который шел от уха до переносицы, и подняла прядь коротких рыжих волос.
– Монтгомери наверняка знает, что ты самая красивая блондинка Англии, – сказала Бренна.
Гвинет бросила на сестру сочувствующий взгляд, но не стала отрицать очевидного. Они обе знали, что отец очень ценил красоту Гвинет. Именно ее красота должна была привлечь внимание богатого человека. И тогда отец сможет вложить еще больше золота в дело свержения с трона Англии ненавистного ему короля.
– Мне жаль твоих волос, – тихо сказала Гвинет. – Ты пожертвовала ими ради спасения меня от лорда Брайса. У тебя хватило смелости состричь их, чтобы он поверил, что ты – это я. Это помогло мне избавиться от него, и я очень тебе благодарна за это.
Смелость? Черт возьми. Все, что ей надо было сделать, – это притвориться, что она Гвинет. Без этих прекрасных белокурых локонов ее лицо так напугало лорда Брайса, что он бежал так, словно за ним гнался сам дьявол. Как от зачумленной. Ни один мужчина не хотел получить в жены некрасивую стриженую женщину со шрамом на лице. Это было еще одной причиной, по которой отец должен был бы разрешить ей уйти в монастырь. Она не понимала, почему отец не отпускает ее, и про себя проклинала его упрямство.
– Что сделано, то сделано, – сказала Бренна, не желая больше думать о своих волосах. Тщеславие не нужно ни художнику, ни монахине.
– Но я же знаю, что тебе жаль своих длинных волос. Я заметила, что ты постоянно дергаешь свои короткие пряди.
Адель снова постучала тростью, и терьер опять забегал по комнате.
– У нас нет времени говорить о волосах. Одевайся, Бренна. Прикрой вуалью шрам – она достаточно длинная, чтобы закрыть твое лицо. Клянусь, я сама убила бы Монтгомери, если бы не моя нога. Я при всем желании не могу сойти за Гвинет, а подобраться близко к этому человеку и убить его может только невеста.
Прежде чем Бренна успела открыть рот, чтобы настоять на том, что и она не похожа на красавицу сестру, Гвинет стянула с себя свадебное платье и протянула его Бренне.
– Ты уже притворялась, будто ты – это я, Бренна. Сможешь сделать это опять.
Оставшаяся в одной сорочке Гвинет напомнила Бренне призрак. Призрак своего прошлого.
В Италии ее ждала новая жизнь. Ее взгляд остановился на открытой двери, и она подумала о сумке под кроватью.
– Пропади все пропадом! – воскликнула она. – Какое мне дело до всего до этого? – Ей нужно уехать. Она не может потратить всю свою жизнь на то, чтобы спасать сестру то от одного, то от другого поклонника. – Выходи замуж за этого человека, и он освободит отца. С твоей-то внешностью ты наверняка сможешь подчинить его своей воле.
В это мгновение на ступенях лестницы послышались громоподобные шаги.
Дверь с грохотом распахнулась.
Сестры с ужасом отпрянули. Собаки залаяли, а Сент-Пол метнулся под кровать.
В комнату вошли двое великанов. Мужчин такого роста и телосложения Бренна еще в жизни своей не видела. Оба были в доспехах и не менее семи футов роста.
У одного из них в прорезях шлема, полностью закрывавшего его лицо, были видны голубые глаза, сверкавшие, словно угольки ада. В руках он держал огромный меч. Другой великан держал наготове арбалет. Прежде чем взглянуть на Бренну и ее сестер, они внимательно оглядели кровать, сундуки, стол и картины.
Гвинет, которая была в нижней сорочке, постаралась спрятаться за Аделью и Бренной.
Мастифф залаял и встал на задние лапы. Адель держала его за ошейник. Терьер вскочил на подоконник и зарычал.
– Успокой его, – потребовал человек с арбалетом, указывая на мастиффа. Бренна заметила, что у него на руке не хватает пальца.
Гвинет схватила Бренну за руку.
Адель успокоила Пантоса несколькими тихо произнесенными словами. Дункан поджал хвост и уполз под кровать к коту.
– Я здесь, чтобы забрать свою невесту. Которая из вас она? – спросил человек с голубыми глазами. Он бросился к Гвинет, видимо, пораженный ее красотой.
Кольчуга загремела, когда он протянул к ней руки. Он был больше похож на зверя, чем на человека. Огромные руки. Плечи – косая сажень.
Он был еще хуже, чем лорд Брайс.
Он сожрет ее сестру живьем.
Когда рука этого человека дотронулась до сорочки Гвинет, та бросила на Бренну отчаянный взгляд. Над ключицей у нее билась голубая жилка.
Бросив последний взгляд на лежавшую под кроватью сумку, Бренна решительно оттолкнула Гвинет за спину и посмотрела в лицо монстру. Она не может допустить, чтобы ее сестру насиловало это чудовище. Ее умения владеть кинжалом будет вполне достаточно.
Она молча произнесла про себя короткую благодарственную Молитву зато, что Гвинет опустила вуаль ей на лицо, так что не были видны ни шрам на щеке, ни неровно постриженные рыжие волосы.
– Я ваша невеста, милорд. Дайте мне минуту, чтобы я могла надеть свадебное платье.
«И спрятать кинжал».
Глава 2
Он непременно отомстит.
Сквозь прорези в шлеме Джеймс Монтгомери наблюдал за враждебно настроенной толпой, собравшейся перед церковью, чтобы поглазеть на свадьбу. Лекроу, седобородый хозяин этого замка и негодяй, устроивший засаду сегодня утром, стоял между двумя охранниками на коленях со связанными руками. Его глаза горели, как у фанатика. Джеймс поклялся себе, что этого человека сначала высекут, а потом провезут по улицам Лондона как государственного преступника.
– Внутри вам будет проще меня охранять, – сказал Джеймс своим людям, распахнул двери церкви и повел их в полумрак святилища. Положение графа позволяло ему венчаться у алтаря, а не на ступенях, ведущих в храм. Крепко держа за руку свою будущую жену, он тащил ее за собой. – Подтащите ее отца поближе к алтарю, чтобы он увидел церемонию, – приказал он охранникам, державшим Лекроу.
Его долгом было принести мир в эту часть Англии, и он был намерен вышибить из этого старика желание бороться. Он покажет ему, что, несмотря на эту смехотворную засаду, свадьба все равно состоится. Именно так, как приказал король. Знаменитый порт Уиндроуз находился в данный момент во владении барона Лекроу, но в соответствии с брачным контрактом он переходил в собственность Джеймса. Этот порт пригодится ему для успешной торговли за морями.
Он прошел мимо рядов скамей. Лекроу, подталкиваемый кончиками мечей, полз на коленях по проходу.
– Тебе это так не сойдет… – прохрипел барон Лекроу.
Но один из людей Джеймса приставил кинжал к горлу барона, и тому пришлось замолчать.
Джеймс удовлетворенно кивнул и повернулся к женщине, на которой собирался жениться.
Слава Богу, его будущая жена была крепкой и, видимо, решительной женщиной, а не плаксивой блондинкой, как он опасался. Этой, может быть, и не понравится быть его женой, но он по крайней мере будет избавлен от утомительных жалоб в брачную ночь. Он ненавидел хнычущих женщин. И не собирался никого щадить.
В результате сегодняшней засады он потерял трех человек: Джейкоба, Роберта и Коллина. Все трое были отличными парнями.
Он чувствовал свою вину за их смерть. Из-за него они погибли, словно беззащитные овцы.