— Займись со мной любовью, — шепчу я, и от этих слов по моему телу пробегает дрожь.
Ефрем стонет, его губы пожирают мои с отчаянной страстью, и он направляет свой член к моему входу, крепко прижимая мое тело к стене. Пульсируя от потребности почувствовать его внутри себя, я задыхаюсь, когда он входит в меня одним мощным толчком. И то, как он так полностью наполняет меня, заставляет мое сердце колотиться от похоти. Ефрем - мужчина, которого я жажду, единственный, кто делает меня целостной, и мне так приятно, когда он требует меня, уверяет меня, что я принадлежу ему, несмотря ни на что.
Покой и сила, с которыми он раскачивается внутри меня, непреклонны, почти отчаянны, но в то же время наполнены глубокими эмоциями, вызывающими слезы на моих глазах. Мне так приятно чувствовать, что его тело окружает меня, его землистый, мужской аромат наполняет мой нос. Тепло, исходящее от его мускулистой груди, заставляет мои соски сморщиться, контрастируя с прохладным камнем у меня за спиной.
И когда он глубоко проникает в меня, он находит мой клитор с каждым дразнящим толчком.
— Я люблю тебя, Дани. Я так сильно тебя люблю…
Я не понимаю, что он сказал, но я чувствую смысл его слов своими костями. Глубина его эмоций повергает меня в блаженство. Вскрикнув, я разлетаюсь вокруг него, моя киска пульсирует, пока я дою его член. Клитор дергается, я задыхаюсь, прижимаясь к нему, мои зубы слегка вжимаются в кожу его плеч, а мое тело покалывает от облегчения.
Ефрем сильно дрожит, его дыхание становится затрудненным, а движение замедляется, чтобы он мог почувствовать мой греховный экстаз. Каждый раз, когда он движется внутри меня, он пробуждает новую волну эйфории, и мои стенки снова и снова трепещут от толчков, моя киска сжимается вокруг него, когда я жажду большего.
Только после того, как я полностью удовлетворена и чиста в его руках, он отстраняется от стены, чтобы выключить душ. Я чувствую, как он все еще тверд и толст, внутри меня, и знаю, что мы еще не закончили. Бабочки порхают у меня в животе, когда он прижимает меня к себе, его движения снова пробуждают во мне голод.
Выйдя из душа, он хватает полотенце и накидывает его мне на плечи, окутывая меня его теплом, и несет меня в постель. Там он укладывает меня, и его чистая красота: его светлые волосы падают ему на глаза, его мощные мускулы, блестящие от воды, вызывают у меня желание плакать.
А затем он наклоняется, его тело накрывает мое, а его губы требуют меня. Бедра толкаются с новой силой, Ефрем глубоко проникает в меня. Наши языки переплетаются, когда он полностью владеет моим телом, поклоняется ему и наполняет меня страстной потребностью.
— О боже, я снова кончаю, — стону я, чувствуя, что моя кульминация приближается во второй раз.
— Давай со мной, Дани, — шепчет Ефрем мне в губы, и звук моего имени, когда он его произносит, подобен самой сладкой симфонии.
Его рука касается моей щеки, и он отстраняется, чтобы посмотреть мне в глаза. И я вижу в этом глубокие, звучные эмоции. Непоколебимую истину, стоящую за этим.
Потерявшись в бездонных глубинах своей души, я не могу больше держаться. Интенсивность моей кульминации не похожа ни на что, что я когда-либо знала раньше. Пока мы поддерживаем зрительный контакт, я вижу расплавленный жар его удовольствия, и это превращает мое в пылающий ад.
Сжимая его член, моя киска сжимается от первой волны оргазма. Твердая эрекция Ефрема пульсирует, когда он выпускает мощный выброс спермы. Двигаясь в ритме, мы распутываемся вместе, его бедра дергаются вперед, когда он погружается глубоко в мое сердце.
Я крепко сжимаю его, мои стенки сжимаются вокруг него, умоляя его войти глубже в меня, и эйфория моего освобождения наполняет меня таким сильным удовлетворением, что я стону от удовольствия. Это высшая форма экстаза, всепоглощающее облегчение, граничащее с духовным.
Мы дышим в унисон, и смотрим глубоко в глаза друг другу, и я никогда не чувствовала себя такой уязвимой, такой совершенно незащищенной, и все же в безопасности, и такой любимой. Это близко к ужасу, но восторг - это что-то не от мира сего.
Медленно Ефрем замирает внутри меня, и нежный поцелуй, который он прижимает к моим губам, растапливает мое сердце. Устроившись на моем теле, как тяжелое одеяло, Ефрем остается погребенным в моей глубине, пока мы переводим дыхание.
Зарывшись пальцами в его волосы, я осыпаю поцелуями его лоб, висок, щеку, а когда он поворачивает голову, заканчиваю на его губах.
— Ты моя, Дани. — Говорит он, его богатый голос вибрирует в моей груди и заставляет меня восхитительно дрожать. — И я бы отдал свою жизнь, чтобы защитить тебя. Ты это знаешь, да?
От смысла его слов у меня в горле сжимается комок. Я могла видеть это сегодня вечером. Когда он противостоял Михаилу. Он собирался сделать все возможное, чтобы обезопасить меня.
— Я знаю, — пробормотала я. — Но я не хочу жить без тебя. Так что не умирай из-за меня, ладно?
Мягкая улыбка изгибает его губы, и он наклоняется, чтобы нежно поцеловать меня.
— Хорошо, — обещает он.
Выйдя из меня, Ефрем перекатывается на кровать рядом со мной, и я поворачиваюсь, чтобы прижаться к его груди. Его сильная рука прижимает меня к себе, и мне нравится, как идеально мы подходим друг другу, как две части головоломки, которые работают независимо от того, каким образом мы соединяемся.
— Ефрем?
— Хм? — Спрашивает он, глядя на меня сверху вниз.
— Откуда ты узнал, что мне нужна помощь? — Я хмурюсь, осознавая, как мне повезло, что он это сделал.
— Вскоре после твоего ухода на нас напали. Кто-то бросил кирпич в переднее окно, а затем коктейль Молотова, — начинает он, нахмурив брови, когда мое сердце замирает в груди. — Мы пытались вывести Петра и его семью через черный ход, но они нас ждали. Целью огня было дестабилизировать нас и отправить нас в засаду.
Мое сердце колотится, когда я слышу, как Ефрем подтверждает ужасающий план Михаила. И, почувствовав мое беспокойство, он притягивает меня ближе, нежно поглаживая мою руку. Во время разговора он смотрит в потолок, вновь переживая момент, когда эмоции мелькают на его мужественном лице.
— Они убили дежурных. Ранили Вэла. Лишь по счастливой случайности мне удалось избежать пули и благополучно доставить Петра и его семью обратно внутрь…
— А Вэл? — Спрашиваю я, зажимая ноготь большого пальца зубами, когда мое беспокойство нарастает.
— Он в порядке. Или я уверен, что он будет. Его ранили в ногу, но он сильный. Он справится.