Коротко кивнув, Уоллингфорд пододвинул к себе тарелку и вернулся к трапезе, но даже восхитительная еда не могла забить неприятный привкус во рту. Графу не хотелось прерывать это обсуждение — чего доброго, Джейн и вправду решит, что он считает ее заурядной и неприметной.
Бросив салфетку на стол, Мэтью сорвался со стула и бросился к Джейн, резко срывая гостью с ее места. Джейн задохнулась от волнения, и Уоллингфорд заметил, как соблазнительно приоткрылись ее уста. Не в силах контролировать свой безумный порыв, он потянулся к восхитительным пухлым губам, желая неистово ласкать их, проникая все глубже… Джейн часто задышала, и Мэтью увидел, как ее губы замерли в дюйме от его, едва не слившись в поцелуе. Они едва коснулись друг друга, но в следующее мгновение Джейн резко отпрянула.
Бедняжка дрожала в объятиях Мэтью, а он лишь крепче прижимал ее к себе, борясь со своими необузданными желаниями.
— Джейн, позвольте нам начать все сначала!
— Как? Прошлое следует за нами по пятам! Уоллингфорд крепко схватил ее за подбородок:
— Не знаю как, но мы будем с вами близки, Джейн. Я признаю только секс.
— А я не позволю вам овладеть мною! Не буду пустым сосудом, который вы наполните и выбросите, когда удовлетворите свою похоть!
— Выходит, мы с вами зашли в тупик. Она кивнула и подобрала свои юбки:
— Доброй ночи, милорд.
На следующее утро Джейн пробудилась от беспокойного ночного сна, обнаружив, что волосы спутались, а глаза опухли от бессонных часов. Черт побери этого графа! И какого дьявола Уоллингфорд вошел во все ее мысли и мечты? Ну почему в памяти Джейн всплывал не тот эротический, чарующий момент, когда их губы оказались совсем рядом, а те обидные колкости, что когда–то слетали с его уст?
Отбросив покрывало, Джейн подлетела к тяжелому резному гардеробу и принялась срывать те несколько жалких платьиц, которые у нее были, с вешалок. Она уедет из поместья этим же утром! Она не даст этому безжалостному чудовищу, этому людоеду второй шанс, не предоставит ему возможности выяснить о ней что–нибудь еще! С таким недостойным мужчиной связываться нельзя! И почему Джейн должна беспокоиться о том, что граф подумает, когда она сбежит, не выполнив условия их соглашения? И что вообще значат правда и честь для такого человека, как Уоллингфорд?
— Я… я вижу, вы собираетесь домой… Услышав тонкий голосок, Джейн выпрямила спину и посмотрела на дверь. На пороге, все еще сжимая медную ручку двери, стояла Сара.
— А мой брат знает? — еле слышно спросила она, медленно обведя взглядом пустой чемодан, раскрытый на кровати, и пустой шкаф. — Если… если я сделала что–то не так, скажите мне. Не уезжайте… М… мой брат…
— Сара, это совсем не то, что ты подумала! — отозвалась Джейн, с тоской глядя на дрожащие губы девчушки и ее блестящие глаза.
Вдруг очнувшись, медсестра подбежала к больной и помогла ей медленно дохромать до кровати.
— О господи, ты ведь должна лежать в постели! Как тебе удалось… Впрочем, уже не важно, — пробормотала Джейн, укладывая Сару на кровать. — Как ты себя чувствуешь?
— Я так устала лежать в постели весь день! Никто не хочет играть со мной! — пробурчала Сара, словно капризное дитя. — Все меня оставили. Я совсем одна…
Опустившись на колени рядом с Сарой, Джейн взяла ладошки девочки в свои руки и наклонилась, чтобы перехватить ее взгляд.
— Сара, посмотри на меня.
Залитые слезами глаза взглянули на Джейн.
— Вы обещали научить меня читать.
— И я сделаю это, — кивнула медсестра, чувствуя, как ее сердце разрывается от жалости. — Но не забывай, что ты больна и я начну тебя учить, только когда ты поправишься.
— Но вы собираетесь уехать, не выполнив своего обещания!
Джейн прикусила губу. Она не могла взять свои слова обратно, не могла обмануть доверие Сары! В памяти тут же всплыли мучительные воспоминания о собственном несчастном детстве.
Одиночество, отчаяние… Сколько раз Джейн чувствовала себя брошенной, когда была ребенком? Сколько обещаний, данных ей матерью, было нарушено? Сколько раз она видела удаляющуюся спину тех, в ком так отчаянно нуждалась?
— Я никуда не уезжаю, Сара. Я просто… я собиралась… — Джейн рассеянно оглядела комнату, разбросанные чемоданы и платья, стараясь придумать хоть сколько–нибудь подходящее объяснение.
— Выходит, ваши платья упаковались сами, как по мановению волшебной палочки? — тихо, сквозь слезы рассмеялась Сара.
— Так и есть. — Джейн грустно улыбнулась и сжала руку девочки, восхищаясь тем легким, бесхитростным прощением, которым та ее одарила. — Боюсь, и в твоих вещах живут эти озорные маленькие феи, которые так любят проказничать!