Но Джейн не могла бросить работу медсестры. Это была единственная вещь, которая удерживала ее от безумия в долгие, темные ночные часы.
Цепкий взгляд слезящихся глаз леди Блэквуд стал еще более мрачным.
— Знаешь, Джейн, ты не должна продолжать эту утомительную работу. Не секрет, что я небогата, но я отложила долю в наследстве — она станет твоей, когда я уйду из жизни. Думаю, эти деньги позволят тебе довольно хорошо, безбедно существовать.
Слезы больно жгли глаза компаньонки, и она, с трудом преодолевая подступившее удушье, попыталась сделать глоток чаю. Джейн и так приходится жить без Мэтью, а теперь еще эта мысль о возможной потере женщины, заменившей ей мать…
— Смогу ли я когда–нибудь отблагодарить вас за доброту?
— Ты уже сделала это — годами исключительной заботы и дружбы. Сомневаюсь, что ты сама хотя бы отдаленно представляешь свою собственную ценность, Джейн.
— Спасибо, моя дорогая леди.
Леди Блэквуд озабоченно склонила голову набок и принялась изучать лицо компаньонки.
— Ты не хочешь довериться мне, Джейн? — резко спросила она. — Твои страдания причиняют мне боль. Ты прилагаешь колоссальные усилия, чтобы скрыть это, но ты никогда не умела хитрить.
— Не знаю, что вы имеете в виду, — пробормотала Джейн, потянувшись к тарелке с тостами и хрустальной вазочке с джемом. — Я просто немного устала. — Джейн кивнула на свернутую газету, лежавшую у тарелки леди Блэквуд:
— Какие сплетни нам сообщают сегодня утром?
— О, ничего особенного, — ответила леди Блэквуд, продолжая придерживать газету своей морщинистой загрубелой рукой.
— Ну расскажите, вы же любите делиться со мной последними слухами!
— Нет, сегодня ничего важного не было.
— Странно, это впервые за последние четырнадцать лет. Обычно вы каждое утро потчуете меня всем этим вздором со страничек о светской жизни!
— Джейн, право, не стоит! — командным тоном произнесла леди Блэквуд, изо всех сил пытаясь удержать газету, которую компаньонка упорно тянула из–под ее руки. В резком тоне благодетельницы вдруг послышалась мольба, и Джейн замерла на месте.
Медленно сняв свою морщинистую руку с газеты, леди Блэквуд пристально взглянула на компаньонку:
— В газете написано, что сегодня лорд Уоллингфорд сочетался браком с Констанс Джопсон в своем имении.
Джейн едва не поперхнулась тостом. Она упорно пыталась скрыться за своей беспечной маской, найти правильные слова, которые бы сбили проницательную леди Блэквуд со следа. Но мысль о браке Мэтью, о том, что все окончательно решено и изменить ничего уже нельзя, разрушила всю ее умелую маскировку.
— Просто великолепная погода! — отозвалась Джейн, бросая взгляд за окно. — Сегодня такой милый солнечный денек! Надеюсь, на севере страны та же погода.
— Джейн? — откликнулась леди Блэквуд, и в ее тоне послышалось искреннее беспокойство.
— Может быть, есть еще какие–нибудь занимательные новости? — спросила Джейн, намазывая еще больше джема на тост и стараясь уйти от темы, к которой так упрямо вела ее нанимательница.
— Пришло вот это, — ответила леди Блэквуд, и из–под газеты появился белый конверт с красной сургучной печатью.
Одного взгляда на эту печать Джейн хватило, чтобы понять, от кого было послание. Сердце зашлось у нее в груди, рука крепко вцепилась в нож.
Леди Блэквуд тяжело поднялась со стула.
— Что–то я утомилась, — пробормотала она. — Полагаю, в тебе сегодня нет надобности, Джейн. Хорошего дня, благослови тебя Бог.
Теплая твердая рука нежно опустилась на плечо компаньонки.
— Я всегда рядом с тобой, Джейн. Пожалуйста, помни об этом.
Бедняжка кивнула, изо всех сил пытаясь скрыть подступавшие слезы, и перевела взгляд на письмо. Легонько, с любовью хлопнув помощницу по плечу, леди Блэквуд удалилась.
Схватив послание, Джейн поднесла его к лицу — от бумаги исходил запах чернил, слабый аромат одеколона Мэтью и резкий дух сигары. Закрыв глаза, она прижалась к письму щекой и застыла так, словно это была рука возлюбленного, нежно ласкавшая ее лицо.
Джейн нестерпимо хотела, но и отчаянно боялась читать это послание. В любом случае его содержание принесло бы ей только боль. Мисс Рэнкин не могла пойти против собственного желания и стать любовницей графа. Она не хотела становиться содержанкой, прикованной к мужчине, купленной им исключительно для плотских утех.
«А что, если он не повторил это свое предложение?» — с неожиданной грустью подумалось Джейн. Со всей честностью, наедине с собой, несчастная могла признаться: это принесло бы ей еще большие страдания.