Я смотрел на него секунд пять, а затем объявил:
— Неприемлемо.
В то же мгновение мир вокруг изменился.
Так же как в тронном зале дворца в Витаграде.
Так же как перед воротами Ганшанхайна.
Мы с Ирсайей договорились об этом заранее. На случай, если произойдёт непредвиденное.
Королева пообещала, что у меня будет минут десять, не больше. За эти десять минут я должен решить проблему. Какую? Ни я, ни она об этом, когда входили в дом Пирапалуса, к несчастью, не знали. А как только узнали, начальный план операции переключился на аварийный, по «коду системной ошибки 619» («указанная конфигурация профиля оборудования недействительна»).
Время в той зоне, куда я попал, ускорилось ещё в десять раз. Ирсайя, Малыш, Пирапалус, Малый алтарь и кровать, где сидела Алина, остались снаружи.
Словно в сильно замедленной съёмке, руки Ирсайи плавно двигались вверх, а между пальцами один за другим зажигались зелёные огоньки. У Малыша столь же плавно и неторопливо обнажались клыки, капли слюны лениво плыли в пространстве около морды, а сам он неспешно сжимался в комок, готовясь к прыжку сквозь застывший патокой воздух.
С другого конца помещения, от замершего возле источника Пирапалуса навстречу священному зверю и магическим огонькам королевы ползли тонкие серые щупальца, тягучие, будто струйки древесной смолы, и мерзкие, словно змеи с головы Медузы Горгоны.
Алина продолжала сидеть на кровати, безмолвная и безучастная.
Окружающие её антимагические щиты всё так же гудели от переизбытка закачанной маг-энергии. Связь с алтарём продолжала действовать. Сжатие времени на неё не влияло. И пока она действовала, я должен был разобраться с негаторами. Десять минут локального времени — именно столько мне пообещала Ирсайя. По факту, целый вагон. Ну если конечно опять какая-нибудь хренотень на нас внезапно не свалится.
Новая хренотень свалилась на мою голову всего через пол-оборота секундной стрелки.
С негаторами я боролся уже испытанным способом: выкачивал из них силу и рассеивал по округе с помощью простенького волшебства. Цвет краски на стенах, к примеру, сменить или воздух каким-нибудь ароматом наполнить. Обычная бытовая магия, ничего сложного…
Неладное я почувствовал, когда вдруг ощутил: маг-энергия в серебряно-медных щитах остаётся на прежнем уровне, словно её откуда-то восполняют. И это «откуда-то» отнюдь не кристалл из тилландского хрусталя с защитой высшего ранга и не Алина, способная, как известно, не только собирать маг-энергию откуда угодно, но и отдавать её куда нужно.
Источником быстрого восстановления десятка негаторов оказался Малый алтарь Мольфрана.
В принципе, это было логично. Мольфар не хотел полагаться на волю случая. Силы защитного артефакта и личной силы Алины могло не хватить на полную загрузку щитов, и тогда Пирапалус решил, что надо подпитывать их от дополнительного источника… сволочь такая!
Связь между алтарём и негаторами я разрезать не мог, даже через иммунность, а мог лишь попробовать изменить энергобаланс через более сильное волшебство.
В стены и пол полетели серии молний, огненные шары, воздушные сгустки, копья и кольца праха… Баланс стал и вправду смещаться, но медленно. Слишком медленно, чтобы уложиться в оставшиеся до схлопывания моей зоны минуты. Время, несущееся рядом со мной на сверхсвете, утекало сквозь пальцы, и я ничего не мог с этим поделать… Ну, разве что…
Пальцы воткнулись в грудь, а когда вернулись обратно, в них, словно сердце, пульсировал камень Байаль. Осколок драконьего средоточия урчал, как голодный тхаа, жаждущий поохотиться.
Его голод я мог утолить единственным способом.
С силой прижатый к одному из негаторов, магический камень всего за двадцать секунд высосал его досуха, и никакая подпитка последнему не помогла.
Тут же, не останавливаясь, я прижал свой Байаль ко второму щиту, потом к третьему и так до конца, пока последний, десятый щит не упал на мраморный пол вслед за собратьями.
Насытившийся Байаль раздулся, как шар, и снова начал пульсировать, только ещё размашистей и быстрее, будто готовился лопнуть. Я даже глаза прикрыл и ладонь машинально выставил между ним и лицом.
Наполненный силой камень колбасило, наверное, полминуты, а после… Нет, он отнюдь не взорвался, не лопнул, не разлетелся на тысячи мелких брызг и ошмётков. Прямо у меня на глазах он вдруг растянулся раза примерно в два и принялся распухать по краям, превращаясь в «гантелину». С каждым ударом сердца «шары» на концах становились всё больше, а перемычка между ними всё тоньше, пока наконец не стала похожей на паутинку. А потом эта паутинка просто исчезла, будто её никогда и не было.