— Котик, — пробормотала она через пару ударов сердца, уставившись на поднявшего голову тхаа.
«У-р-р-р», — проурчал Малыш, подставляя загривок.
Ни одна женщина, я уверен, не устояла бы от искушения почесать ему за ушами. Не устояла от подобного искушения и Алина. Как мы и предполагали, природной магии тхаа хватило с лихвой. Всего только десять секунд такой «терапии», и пациентка пришла в себя полностью, восстановившись не только физически, но и ментально.
— Дим! Сколько? — требовательно посмотрела она в мою сторону, продолжая машинально почёсывать довольного Малыша.
— Почти пятьдесят шесть суток, — развёл я руками.
— Офигеть! — округлила глаза Алина.
Я усмехнулся:
— Бывает. Это, кстати, Малыш.
Девушка посмотрела на наслаждающегося жизнью тигрокота:
— Он классный! У нас дома такой же был, только меньше… Раз в двадцать.
Тхаа презрительно фыркнул и легонько мотнул головой: мол, продолжай, давай, не останавливайся. Могу ошибиться, но похоже, что для него это тоже была «терапия», восстанавливающая потраченную маг-энергию.
Алина бросила на меня вопросительный взгляд и покосилась на сидящую справа женщину.
— Алина, великая пэри Тилланда. Ирсайя, королева Ларанты.
Дамы церемонно поклонились друг другу, а затем дружно повернули головы в мою сторону.
— Алин, королева Ирсайя знает, кто мы такие, и готова помочь.
— Вместо этого подлеца Пирапалуса? — уточнила «великая пэри». — Вы его, кстати, прикончили?
— Прикончили, девочка. Окончательно и бесповоротно, — улыбнулась Ирсайя.
Девушка вновь развернулась:
— Прошу прощения, ваше величество, но… ваши глаза…
— С ними что-то не так? — изогнула бровь бывшая пленница.
— Точно такие же были у одной моей… не слишком приятной знакомой.
— Ты это про Астию? — вмешался я в диалог.
— Про неё.
— У всех драконовых дщерей были такие же. В том числе, и у Рейны. Я об этом рассказывал.
— Так, значит… вы тоже… одна из них? — не смогла сдержать удивления девушка.
— Не совсем, — прищурилась королева. — И с этим вопросом, я думаю, тебе лучше обратиться к Димиру. Лучше него тебе никто это не объяснит.
Я мысленно чертыхнулся, но возмущаться не стал. Ирсайя была права. Объяснять юной спутнице, почему у властительницы Ларанты такие глаза — лучше всего, действительно, мне. Кто-то другой может внезапно и правду сказать, а уж другая тем паче…
О том, что случилось за те два месяца, пока Алина пребывала в магической коме, я рассказывал часа полтора. Долго, конечно, но по-другому не получалось. «Великая пэри» постоянно что-нибудь уточняла, и рассказывать приходилось подробно, особенно в тех моментах, что касались наших взаимоотношений с Ирсайей — почему она стала мне помогать и «вообще». Последняя, что любопытно, активно участвовала в разговоре, а временами даже брала на себя роль рассказчика, добавляя детали, касающиеся политики, магии, дворцовых интриг и особенностей повседневной жизни её королевства. Но, что ещё любопытнее, так же, как я, она старательно обходила скользкие темы. Ни разу, к примеру, не упомянув, что почти всю дорогу мы спали в одной палатке, а что однажды и вовсе в одной кровати — тем более.
Что касается глаз «как у Астии», то тут мы, почти не сговариваясь, объяснили случившееся влиянием камня Байаль. Когда же Алина потребовала подробностей — событие, в самом деле, неординарное, не заинтересоваться им невозможно — королева, ничтоже сумняшеся, сообщила, что среди ларантийских правительниц она такая отнюдь не единственная, что первой с такими глазами была основательница Ларанты, и, значит, в том, что эта особенность проявляется у потомков, ничего удивительного, конечно же, нет. Важны лишь условия внезапного изменения цвета. Камень Байаль, например. Или что-то ещё, неизвестное…
Не знаю, поверила в это Алина или не поверила, честно признаюсь, в этот момент я вдруг ощутил какую-то непонятность, неправильность, не касающуюся напрямую того, о чём говорила Ирсайя, но заставляющую снова прокручивать в голове весь наш путь и пытаться понять, что не так. Что конкретно царапнуло моё подсознание в том, что случилось сегодня.
Малыш, пока мы беседовали, всё-таки умудрился забраться целиком на кровать и, мало-помалу сдвинув нас к самому изголовью, «свернулся калачиком». Не потому что просто хотел подремать с комфортом, а потому что решил воспользоваться ситуацией и получить все приятности тактильно-магического массажа в тройном объёме.
Ну, что тут сказать — заслужил. Так что поглаживали и почёсывали его в процессе беседы все трое. Хотя и без фанатизма.