— Кажется, я всё ещё под обезболивающим, но хорошо, Алистар, — тихо произнесла она. — Я согласна стать твоей женой, но учти, что даже не рассчитывай на что-то, или однажды ночью я убью тебя миксером.
Наклоняюсь ближе к девушке, ощущая её тёплое дыхание на своих губах, словно прикосновение лёгкого бриза в жаркий день.
— Узнаю свою маленькую, но бесстрашную воительницу, — я наслаждался её дерзостью и боевым духом, как чёртов маньяк. — У нас ничего не будет, пока ты сама не попросишь. Я готов ждать столько, сколько потребуется.
Целую её в щеку, ощущая, как её пульс начинает учащаться. В этом мгновении ловлю невыносимый кайф, наполняющий меня восторгом, и не могу удержать рвущийся из груди рык, который вырывается, подобно грому, предвещающему бурю. В штанах становится тесно.
Она отвела взгляд, стараясь скрыть внезапно накатившую волну смущения, но я заметил, как её губы слегка дрогнули. Я знал, что эта искра сможет превратиться в нечто большее.
— Говори, кто за тобой стоит?
Наш допрос длился не один день, и этот упрямый сукин сын Шон упорно отказывался выдавать имя своего начальства. Ему была оказана первая помощь, но лишь потому, что он, возможно, приведет нас к той таинственной женщине, за которой мы охотились.
— Твои усилия напрасны, Алистар, я тебе ничего не скажу, — с ненавистью произнес он, его глаза полны вызова.
— Хорошо, я пытался действовать по доброте душевной, но теперь, похоже, мне придется прибегнуть к другим методам, — проговорил я, кивая своему охраннику. Словно прочитав мои мысли, он подкатил тележку с орудиями. В её недрах таились вещи, способные вызвать ужас: от блестящего скальпеля до резких плоскогубцев, каждая из которых обещала безжалостную правду.
Шон сглотнул, и в его взгляде промелькнула слабость. Напряжение в воздухе нарастало, подобно буре, готовящейся разразиться, предвещая, что вскоре он все же заговорит.
— Ты все еще можешь выбрать, — произнес я, приближаясь к нему. — Имя женщины или эти игрушки? Решение за тобой, Шон.
Он стиснул зубы, словно пытаясь подавить слабость, но я заметил, как его рука задрожала, когда он прижал ее к столу. Этот упрямый, но в то же время хрупкий человек был как весы, и я собирался подтолкнуть его в нужную сторону. Опустил свой голос до обычного уровня, чтобы ввести его в заблуждение.
— Ты не понимаешь, что делаешь? Эта женщина не просто является объектом нашей охоты, она может стать причиной твоей смерти, — произнес я, имея в виду угрозы, исходящие от ее покровителей. Глаза Шона сузились, и, казалось, он начинает переваривать мои слова, рассматривая возможные последствия.
Он выбрал молчание. Можно было поступить как обычно и попросить одного из своих людей провести допрос, но он украл то, что принадлежит мне, причинил боль моей ведьмочке, чуть не убил её. Следы, проведенные там, ещё не сошли с её лица, но малышка уверенно идет на поправку, в отличие от своего отца.
Я двинулся в его сторону, держа плоскогубцы. Вырвать ногти. Я был уверен, что после этого он завопит.
Каждый шаг приближал меня к моменту, когда терзания его души станут явью. В тот миг, когда плоскогубцы коснутся его кожи, вся моя ярость и его боли сплетутся в единую симфонию мести. Я пришёл, чтобы восстановить баланс, и этот долг я намеревался исполнить, несмотря на мучительное предвкушение.
Он напрягся, его глаза округлились от страха, и я почувствовал, как воздух стал тяжелым. Ноги Шона чуть подогнулись, но он все еще держался. Я усмехнулся; его стойкость лишь разжигала мой азарт.
— Ты зашел слишком далеко, Алистар, — прохрипел он, пытаясь сохранить хотя бы остатки гордости.
— Я все равно тебя сломаю, — произнес я жестко, приближая плоскогубцы к его пальцам. — Ты выбрал свою судьбу.
Упорство Шона начинало трещать по швам. Я мог почувствовать, как он начинает медленно терять контроль, и это было прекрасно. В тот раз, когда я надавил на механизмы плоскогубцев, наш разговор станет простым — одно имя, одна женщина — и, возможно, покой для моей души.
Глава 22. Сближение
Рина (Анна).
Несколько недель, проведённых в больнице, сводят меня с ума. Каждое утро, когда просыпаюсь и понимаю, что мне снова предстоит этот бесконечный день в палате, чувствую, как напряжение и страх постепенно сковывают меня.
Когда мне разрешили вставать, первым делом иду в ванну, и этот момент становится для меня настоящим спасением. Вода смывает весь ужас, который со мной происходил, и я чувствую, как будто заново рождаюсь. Этот ритуал помогает мне не только физически, но и эмоционально, напоминая о том, что я всё ещё жива и способна на что-то большее.